Марош. Командор крови

Недолго думая, капитан Эриш схватил лейтенанта за волосы и с силой шарахнул его носом об стол. Потом, отпустив мгновенно отключившегося офицера, с разворота влепил в челюсть сидевшему слева от командира и вскочившему со своего стула сержанту. Сержант, отлетев к стене, не потерял сознания, подобно лейтенанту а, встряхнув головой, ринулся на противника. Однако изрядная порция выпитого явно мешала ему точно координировать свои действия. В результате нападение его было не столь стремительным, как того хотелось бы.

— Взять их! — скомандовал капитан, встречая гвардейца прямым ударом ноги в живот. После этого с размаху двинул левой рукой в ухо, и соперник рухнул на пол, не издав ни звука.

Короткая команда бросила пиратов на изрядно подвыпивших гвардейцев, вылезавших из-за стола и пытавшихся организовать сопротивление. Но тут в помещение таверны с улицы ворвалось ещё пара десятков бойцов, и через несколько минут всё было кончено. Изрядно помятые, в синяках и ссадинах, связанные гвардейцы аккуратным рядком лежали на полу.

Широко расставив ноги и уперев руки в бока, капитан Эриш какое-то время молча разглядывал их. А потом отдал приказ:

— Под замок. До утра. Завтра будем разговаривать.

И, повернувшись, таким же быстрым шагом, как и входил, вышел из таверны.

Неудачно повернувшись на бок, маркиз Парон ткнулся во что-то носом и тут же, взвыв от резкой боли, перевернулся обратно на спину. Поднёс руки к лицу, но в последний момент, боясь неловким движением причинить себе боль, замер, не касаясь его. Так он полежал какое-то время, не открывая глаз. Постепенно приступ острой боли утих. Остались только постоянно ноющая в районе переносицы точка и глухой гул в голове. Осторожно приоткрыв глаза, маркиз, не поворачивая головы, огляделся по сторонам. Над ним был потолок, забранный широкими и, видимо, толстыми досками. Справа и слева виднелись стены, сложенные из больших обтёсанных брёвен. А сам он, судя по ощущениям, лежал на толстом слое соломы, устилавшем пол.

"Чёрт! Что вчера было? — попытался он припомнить, закрыв глаза, — Так сидели в таверне, пили, ели. Потом… А! Да! Пришли эти… наёмники. Какой-то приказ показывали… Чёрт! Ничего не помню! Как это я так умудрился отключиться? Ладно, с этим потом. Где, чёрт возьми, остальные?"

Лейтенант снова открыл глаза. Потом, опираясь на локоть, приподнялся. Увиденная картина его не обрадовала, но несколько успокоила. Все его люди были здесь же. Валялись, как и он, на соломе. Кто-то до сих пор спал. Кто-то начал уже приходить в себя, открывать глаза, покряхтывая и постанывая, приподниматься, оглядываясь по сторонам.

— Господин лейтенант, — от противоположной стены маркизу слабо махнул рукой сержант Ригор, — как вы себя чувствуете?

— Неважно, сержант, неважно, — криво усмехнулся лейтенант, — вы тоже, как я погляжу, не в лучшей форме…

С левой стороны челюсть сержанта наливалась радужным лилово-багровым цветом, а правое ухо распухло и тоже отдавало синевой.

— Да уж, — проворчал сержант, — чёрт бы подрал этих пиратов. Навалились такой кучей, что в таверне и повернуться было негде…

— Ну-ка, сержант просветите меня, что вчера стряслось? А то я, признаться, вообще ничего не помню.

— Да где ж вам помнить-то, господин лейтенант, — осторожно качнул головой Ригор, — вас ведь ихний капитан так носом об стол приложил, что вы тут же, не в обиду вам будь сказано, в полную отключку ушли. Остальное-то уже без вас случилось…

— Поточнее, сержант, поточнее…

— Ну, — поморщился сержант, — кинулись они на нас всей толпой сразу. Да следом за ними ещё со двора целая полурота набежала. Говорю ж, в таверне не повернуться было. В общем, повязали они нас. Да сюда, в этот сарай всех и снесли. До утра, значит. Капитан ихний так и сказал напоследок: утром, мол, разбираться будем. Вот и всё на этом.

— Понятно, — протянул лейтенант, подходя к большой кадке с водой, стоявшей посреди сарая. С наслаждением запустив в неё руки по локоть, он постоял так с минуту. Потом осторожно, стараясь не делать резких движений, плеснул себе несколько раз в лицо. Подумал, и медленно опустил голову в воду. Постоял и так же медленно выпрямился. С облегчением переведя дух, отошёл к стене и присел рядом с сержантом.

— Ну и как вы думаете, сержант, что дальше? — спросил он, глядя на гвардейцев, подходивших к кадке для умывания.

— Я думаю — разберутся, господин лейтенант. Вчера у нас на пьяную голову очень уж бурный разговор получился. А сегодня, я думаю, можно будет уже и спокойно потолковать. Мы ведь с ними, что ни говори, одному барону служим. Нам особо делить нечего…

— Дай Бог, — пробормотал лейтенант, опять вытягиваясь на соломе и прикрывая глаза. В голове до сих пор гудело. А распухший нос отказывался нормально дышать. Постепенно лейтенант задремал.

И проснулся только после того, как дверь с шумом распахнулась и властный голос громко приказал:

— Встать! С вами будет говорить военный комендант капитан Эриш!

Открыв глаза, лейтенант приподнялся и, опираясь на руки, встал. Рядом собрались все остальные гвардейцы.