Марш 30-го года

Б л ю м : Что вы, товарищ Забегай! Для чего ее красть, если своих не знаешь, как замуж девать.

Ж у ч е н к о : Какой здесь отряд?

К т о - т о и з р е б я т : Четвертый, непобедимый.

Б л ю м : Товарищ Жученко! Я, конечно, понимаю. Мальчики с дороги и все такое. Но вы же видите: шоферы ругаются, и никого нет...

Ж у ч е н к о : В чем дело?

Б л ю м : Да станочки эти.

Ж у ч е н к о : Разгрузить?

Б л ю м : Да, там три станочка.

Ж у ч е н к о : Ну что же, сейчас это устроим. Забегай, давай свою братву! Зырянский уже в столовой. Вот здорово! Алешка!

З ы р я н с к и й (в дверях столовой): Жучок, тебе любовное послание. (Отдает записку.)

Ж у ч е н к о : Алексей, дай отряд на разгрузку станков.

З ы р я н с к и й : Есть дать отряд на разгрузку станков. (В столовую.) Эй, пацаны, станки снимать.

З а б е г а й (к Блюму): Это какие станки?

Б л ю м : "Вандереры" - универсальные фрезерные.

З а б е г а й : Ребята, так это же те же самые "вандереры".

Общий возбужденный шум. Все выбегают на двор. Жученко читает записку.

Ж у ч е н к о : Допрыгались! Слышали, Надежда Николаевна?

Т о р с к а я : Знаю.

Ж у ч е н к о : Вот беда. Что нам делать с этими женщинами? И откуда в голову придет - жениться?

Т о р с к а я : Ничего, Жучок, не поделаете, жениться всегда будут.

Ж у ч е н к о : Так нельзя же так ни с того ни с сего... Ну... как это так у них выходит?

Со двора слышно.

Г о л о с З ы р я н с к о г о : Раз, два - взяли, два - нажали... Стой, стой!

Д и с к а н т : А давайте так, как на Волге.

Г о л о с а : Давай, давай. (Смех.)

Х о р :

И пойдет, пойдет, пойдет...

Вот идет, идет, идет...

И еще, еще идет. (Хохот.)

Ж у ч е н к о : Пойдем посмотрим.

Жученко и Торская выходят. Сверху медленно спускается Воргунов,

прислушиваясь к тому, что делается на дворе. Со двора слышно:

З а б е г а й : Подкладывай, подкладывай. Стой! Навались на ту сторону.

З ы р я н с к и й : Малыши, вы все сразу. Вы не тащите, животами, животами навались!

Какой-то треск, победный крик, смех: "Готово!" Воргунов, направившийся было к дверям, останавливается, задумывается, машет рукой и возвращается к лестнице. Не видя его, Федька Романченко с верхней площадки спускается вниз по перилам лестницы и на полном ходу налетает на Воргунова. Воргунов, пошатнувшись, поневоле принимают Федьку в обьятия. После освобождения из них Федька очень смущен и поправляет одежду.

В о р г у н о в : Это... что ж вы... спешите так!..

Р о м а н ч е н к о : Там... это... станки. А вы кто - инженер?

В о р г у н о в : Да, инженер, а все-таки надо развивать меньшую скорость.

Р о м а н ч е н к о : Когда спешишь...

В о р г у н о в : Тогда у вас третья скорость.

Р о м а н ч е н к о : Угу!

В о р г у н о в : Вы там увидите Блюма, попросите его зайти ко мне - к Воргунову.

Р о м а н ч е н к о : Есть пригласить товарища Блюма. (Убежал.)

Воргунов обернулся и тяжело смотрит ему вслед.

З а н а в е с

АКТ ТРЕТИЙ

Тот же вестибюль, что и во втором акте. Очень чисто, все блестит. На верхней площадке между окнами большой портрет Фрунзе, а под самым потолком на красном шелке золотой лозунг. По лестнице положена малиновая бархатная дорожка. Внизу при входе на лестницу

стоит высокий денежный шкаф, а на стене - круглые часы. У денежного шкафа часовой с винтовкой#4. Часовой держится свободно, но когда проходит

Захаров, становится "смирно". У лестницы в специальной подстановке из белой жести - цветы. У барьера вешалки два диванчика, обитые кожей. У входных дверей пушистый половик, и

все входящие обязательно вытирают ноги.

Забывчивых часовой знаком или словом приглашает к порядку. У денежного шкафа Клюкин. Сверху спускаются Крейцер, Дмитриевский,

Воргунов, Троян.

К р е й ц е р : Совещание ни в чем меня не убедило. (Остановился.) У нас есть все: инженеры, рабочая сила, станки, материалы, инструменты, вот этот самый ваш технологический процесс. Все есть, понимаете, а продукции нет. Вы мне рассказываете: то не так, другое не так, это не выходит. А я вас не понимаю. Должно выйти. И Троян вот говорит.

Т р о я н : Должно выйти.

К р е й ц е р : А не выходит. Может быть, молебен отслужить нужно? Позовите попа, отслужите молебен. Святой водой покропить? Кропите все ваши агрегаты. Давайте делать то, что нужно, по вашему мнению. А что нужно? Ну? Что нужно, Петр Петрович?

В о р г у н о в : Я так думаю, что поп и святая вода не помешают.

К р е й ц е р (смеется): Видите?

В о р г у н о в : Получится полный ассортимент: головотяпство, лень, чудеса и попы. Попы определенно соответствуют. Стиль будет выдержан...

Д м и т р и е в с к и й : Петр Петрович по обыкновению шутит. Причины ведь более или менее известны, только вы не хотите назвать их серьезными. Я уже докладывал вам: производство у нас сложное, мальчики работать не умеют, и, кроме того, как это ни неприятно признать, - крадут. Крадут инструменты, материалы. Я вот только сейчас узнал: у коммунара Собченко украли штанген, он стоит сто пятьдесят рублей, и без него работать нельзя. Штанген заграничный. И все это на самом ответственном участке, на выключателях.

К р е й ц е р : Что вы скажите, Петр Петрович?