Марш королей

Комната, в которой Годфри никогда не был прежде, удивила его, хотя ее структура была такой, в которой он жил всю свою жизнь. Они находились в недрах замка, в большой темной комнате, освещенной несколькими факелами, наполненной горящими лунками, деревянными столами и огромными пузырящимися котлами, висящими над лунками. Было ясно, что эта комната предназначена для десяток слуг. Но, кроме этого человека, здесь больше никого не было.

«Вы пришли слишком рано», – сказал слуга. – «Мы еще даже не начали готовить завтрак. Другие слуги скоро придут».

«Все в порядке», – ответил Годфри. – «Мы здесь по другой причине».

«Где мусоропровод?» – спросила Гвен, не желая попусту тратить время.

Слуга озадаченно посмотрел на них.

«Мусоропровод?» – повторил он. – «Но для чего вам нужно это знать?»

«Пожалуйста, просто покажите его нам», – попросил Годфри.

Слуга – с длинным лицом и впалыми щеками – продолжал смотреть на них, после чего, наконец, повернулся и провел их через комнату.

Они все остановились перед огромной каменной впадиной, внутри которой был большой котел – такой большой, что для того, чтобы его поднять, понадобилось бы, как минимум, два человека. Он выглядел так, словно мог вместить отходы всего замка. Он находился под желобом, который, должно быть, вел вверх. Годфри ощутил этот смрад и отпрянул.

После чего Годфри и Гвен сделали шаг вперед и тщательно осмотрели окружающую его стену. Но, несмотря на их усилия, они не увидели никаких пятен и ничего необычного.

Они заглянули в котел, но он был пуст.

«Вы здесь ничего не найдете», – сказал слуга. – «Его опорожняют каждый час».

Годфри спросил себя, а не тратят ли они попусту время. Он вздохнул и они с Гвен обменялись разочарованными взглядами.

«Это насчет моего хозяина?» – наконец, спросил слуга, нарушая тишину.

«Твоего хозяина?» – спросила Гвен.

«Того, который пропал».

«Пропал?» – переспросил Годфри.

Слуга кивнул.

«Он исчез однажды ночью и больше не возвращался на работу. Ходят слухи об убийстве».

Годфри и Гвен переглянулись.

«Расскажи нам больше», – попросила его Гвен.

Не успел он ответить, как в дальнем конце открылась дверь и в комнату вошел человек, чья внешность поразила Годфри. Он был коротким и широким и – наиболее поразительно – его спина была деформированной, скрученной и сгорбленной. Он прихрамывал и было видно, каких усилий ему стоило поднять свою голову. Он медленно передвигался по комнате.

Наконец, он остановился перед ними, глядя то на Годфри, то на слугу.

«Это большая честь, что Вы осчастливили нас своим присутствием, милорд», – сказал горбун, поклонившись.

«Штеффен знает об этом деле гораздо больше меня», – осуждающе добавил слуга. Было очевидно, что Штеффен ему не нравился.

После этих слов он развернулся и поспешил прочь, исчезая за задней дверью. Штеффен наблюдал за тем, как он уходит.

Годфри и Гвен переглянулись.

«Штеффен, можем ли мы поговорить с тобой?» – осторожно спросил Годфри, пытаясь его успокоить.

Штеффен уставился на них, скручивая руки. Он заметно нервничал.

«Я не знаю, что вам сказать, но этот слуга – лгун. И сплетник», – сказал Штеффен, защищая себя. – «Я ничего не сделал».

«Мы не говорим, что ты что-то сделал», – сказал Годфри, также пытаясь успокоить его. Было очевидно, что Штеффену есть что скрывать, а Годфри хотел это выяснить. Он чувствовал, что это как-то связано со смертью его отца.

«Мы хотим спросить тебя о нашем отце, короле», – сказал Гвен. – «О той ночи, когда он умер. Не помнишь ли ты что-нибудь необычное той ночью? Оружие, выпавшее из мусоропровода?»

Штеффен заерзал, опустив глаза в пол, избегая смотреть им в глаза.

«Я ничего не знаю ни о каком кинжале», – сказал он.

«А кто сказал о кинжале?» – спросил Годфри.

Штеффен виновато оглянулся. Годфри понял, что поймал его на лжи. Этот человек точно что-то скрывал. Он взбодрился.

Штеффен ничего не ответил. Он просто ковырял носком сапог пол, продолжая крутить свои руки.

«Я ничего не знаю», – повторил он. – «Я не сделал ничего плохого».

Годфри и Гвен обменялись понимающими взглядами. Они нашли что-то важное. Тем не менее, было ясно, что он ничего больше им не расскажет. Годфри понял, что должен сделать что-то, чтобы заставить его говорить.

Годфри сделал шаг вперед, протянул руку и положил ее на плечо Штеффена. Тот виновато поднял глаза, словно провинившийся школьник. Годфри грозно смотрел на него, сжимая руку на его плече.

«Мы знаем, что случилось с твоим хозяином», – сказал он, блефуя. – «А теперь ты можешь или рассказать нам о том, что ты знаешь об убийстве нашего отца, или мы бросим тебя в темницу, где ты никогда больше не увидишь солнечный свет. Выбор за тобой».

Стоя там, Годфри ощущал, как на него нисходит сила его отца, впервые в жизни он чувствовал врожденную силу, которая побежала через его кровь – кровь долгой череды королей. Впервые в своей жизни он чувствовал себя сильным. Уверенным. Достойным. Он чувствовал себя МакГилом. И на этот раз Годфри чувствовал одобрение своего отца.