Маршал Конев

На другой день отношение вдруг резко переменилось. Её грубо подняли с койки и приказали следовать к начальству. В землянке она увидела того же «представителя партизанского командования», но на этот раз в форме немецкого офицера.

— От имени германского командования, — потребовал он, — я жду чистосердечных признаний. Кто и с какой целью вас послал? К кому вы шли? Партизанские явки, пароль, шифр...

— Что это значит?! — воскликнула Наташа. — Проверка или ловушка?!

— Не то и не другое, — резко ответил немецкий офицер. — Просто партизаны бывают разные. Мы представляем организацию украинских националистов под предводительством Бандеры. Мы активно сотрудничаем с немецкими войсками в целях разгрома Красной Армии и объявления Украины самостийной. Советую вам присоединиться к нам.

Наташа инстинктивно отступила к двери.

— Родиной я не торгую, — ответила она.

— Молчать! — крикнул офицер. — Отвечать только на мои вопросы.

С этой минуты в жизни Наташи начался кромешный ад. Допросы следовали один за другим. Её били и запугивали, утверждая, что она уже изменила своей родине, рассказав Стасику — так называли допрашивавшего её офицера — о своём задании. С завязанными глазами девушку перевозили из одного места в другое, и всюду повторялось одно и то же: допросы, побои, угрозы и новые провокации. Она поняла, что её хотят лишить воли к сопротивлению, сломать физически. И Наташа решила держаться во что бы то ни стало. В старом, вонючем сарае, куда её, лишённую сил, бросили после очередного допроса, к разведчице Вдруг подполз, судя по голосу, совсем молодой парень.

— Слушай, — полушёпотом заговорил он, — надо бежать. Нас двое. Легче...

Наташа резко оттолкнула непрошеного собеседника, не дав ему договорить фразу:

— Уйди, провокатор!

Парень не обиделся. Через некоторое время, несмотря На протесты Наташи, вновь подвинулся к ней и более решительно сказал:

— Ты что? Совсем свихнулась, что ли? Не можешь логически мыслить? Я дело говорю. Может быть, для нас с тобой это последний шанс. Пойми это! Не сердись, подумай...

— Уйди, — молила Наташа.

После всего, что произошло, она перестала верить кому бы то ни было. Это понимал, видимо, и парень, оказавшийся с ней в одном сарае. Он отполз в сторону и на какое-то время замолк. В наступившей тишине за стеной отчётливо слышались шаги часового. Наташа прикрыла глаза, но уснуть, Несмотря на крайнюю усталость, она не могла. Тело ныло от побоев, было трудно дышать. И всё же Круглова пыталась спокойно обдумать положение и что-то предпринять. После всего того, что с ней произошло, она замкнулась, ушла в себя и оказалась одна-одинёшенька во враждебном мире. За последнюю неделю юная разведчица уже жестоко ошибалась дважды. Что это? Её неопытность, невезение или стечение обстоятельств? А может быть, и то, и другое, и третье? Вправе ли она теперь кому-либо доверять? И что изменится от того, поверит она на этот раз или не поверит? Если не поверит, то шанса вырваться из этого ада действительно уже не будет. Но может оказаться и другое: она попадёт к настоящим друзьям. Ещё одна провокация ничего не изменит в её и без того бедственном положении. А если упустит возможность вырваться на волю, то конец всем её надеждам и мечтам.

Как только стемнело, парень снова приблизился к Наташе.

— Постарайся уснуть, — сказал. — Нам надо сберечь силы для побега. Поверь, я такой же страдалец, как и ты, и ищу спасения. Слышишь?

— Да, — через силу прошептала Наташа.

Она долго ещё лежала, прислушиваясь к шорохам ночи, и думала о том, правильно ли понял её парень: прозвучавшее «да» — согласие на побег, или знак доверия, или только подтверждение, что она слышит его? Наташа задремала, но вскоре встрепенулась от осторожного толчка в плечо.

— Пора! — тихо, но решительно сказал парень. Наташа машинально подчинилась. Поднялась, встала к стене, дожидаясь, пока парень отодвинет заранее оторванные и едва державшиеся доски сарая. Затем шагнула вслед за ним в образовавшийся проход и беззвучно выполняла все его приказания. Она всё ещё не верила в реальность избавления от свалившейся на неё беды, но слушала все команды и покорно исполняла их.

Способность понимать происходящее Наташа обрела лишь после того, как, сняв часового, парень вернулся к ней и сказал:

— Возьми автомат. Пойдём к лесу. Не отставай. Будь внимательна: поглядывай, нет ли погони.

До леса они добрались без приключений. Но у первого же дерева последние силы оставили её. Сказались чрезмерное нервное напряжение, усталость, перенесённые страдания, муки и голод. Она упала на мягкую землю, и ничто не могло сдвинуть её с места.

— Ты иди, иди, — шептала она пересохшими губами. — Иди, а я отдохну и догоню тебя. Обязательно догоню...

Парень не стал её уговаривать. Видя тяжёлое состояние недавней пленницы, он взвалил её на плечи и понёс. Когда очень уставал, осторожно опускал девушку на землю и садился рядом, вглядываясь в её лицо. Он только сейчас смог увидеть, как она молода и красива.

Уже совсем рассвело. И когда после очередной остановки парень вновь хотел взвалить её на плечи, Наташа запротестовала.