Маршал Победы. Освободительный поход «попаданца»

– Я предлагаю более серьезно эти провалы разбирать. Смотреть прежде всего на тех, кто писал доносы и зачем. Что уж скрывать – далеко не все офицеры и генералы Вермахта близки идеям партии, что порождает определенные проблемы и пересуды. Особенно после того, как наши тезисы о неполноценных русских рухнули под ударами их боевых успехов. Кроме того, не стоит забывать – мы сами признали СССР наследником Российской империи. В глазах немцев не могут унтерменши бить сверхлюдей, которые в прошлом не считали зазорным с ними родниться. Да и вообще все эти тезисы пропаганды в широких слоях Вермахта кажутся совершенно надуманными. Кроме того, начали всплывать мысли, посеянные в нашем обществе сразу после восемнадцатого года. Люди не хотят выкладываться полностью. Они не понимают ради чего. Мало того, в войсках пораженческие настроения.

– Которые нужно пресекать! – резко произнес Кейтель.

– Что вызовет только их рост, – отрезал Гейдрих. – У нас очень сложная обстановка.

– О чем еще думают солдаты?

– Есть много сплетен. Самой массовой является та, в которой говорится о том, что вы начали войну против наших друзей и союзников из ревности за уведенную у вас женщину.

– Что?! – У Гитлера, первый раз слышавшего эту версию, от удивления глаза стали похожи на блюдца.

– Ольгу Книппер. Солдаты полагают, что у вас с ней был роман, и ее уход к русскому маршалу вы просто не смогли пережить.

– Бред какой-то, – покачал головой Кейтель, старавшийся делать вид не менее ошарашенный, нежели фюрер, несмотря на то что он давно знал эту историю.

– Однако в войсках она популярна, – отметил Гейдрих. – Офицеры ее развили в трактовку легенды о Троянской войне, только замечая, что Елену украл Одиссей, который теперь на стороне Трои. И без его хитрости и ума взять Трою у нас не получится.

– Но ведь Тухачевский не Одиссей! – воскликнул Гитлер. – Это пустышка!

– Солдаты и офицеры так не считают. Особенно те, что с ним сталкивались как в общении, так и в деле. У нас есть некоторое число офицеров из бывшей армии Чехословакии, которые служили под фактическим руководством Тухачевского. Их оценки таковы, что маршала пора канонизировать и начинать строить в честь него храм.

– Чем дальше, тем хуже… – покачал головой Гитлер. – С Йозефа нужно шкуру снимать за такие промахи.

– Мой фюрер, но разве он виноват в том, что мы стали заложниками косной и ретроградной солдатни, которая себе понавыдумывала всяких глупостей?

– Это его работа – помогать придумывать такие глупости, которые будут лучше всего сочетаться с интересами Рейха, – холодно отметил Гитлер. – Впрочем, мы отвлеклись. Что еще мы можем сделать?

Глава 5

11 мая 1942 года. Где-то на просторах Восточного фронта

Гюнтер лежал и грустно смотрел в слегка отсыревший потолок блиндажа. Не так он себе представлял возвращение. Он-то, дурак, думал, что предстоит серьезная драка, где каждый солдат будет на счету, а тут такое…

– Чего ты киснешь? – с усмешкой спросил Карл, чертов неунывающий гад, который доводил его буквально до нервного тика. Вот и сейчас не хотелось ему ничего говорить. Но тот не отступал. Чуть наклонив голову и прищурившись, он продолжил: – Послушай, давай поговорим начистоту?

– Зачем? – глухо спросил Гюнтер.

– Ты ведь на грани. Я же вижу. Или ты думаешь, что я такой не унывающий от хорошей жизни? Думаешь, мне на все плевать? Да это единственное, что у меня осталось, чтобы не сойти с ума. – Гюнтер посмотрел на него слегка удивленным взглядом.

– Ты серьезно?

– Да куда уж серьезно… Скажи, что с тобой случилось? У тебя что-то в тылу произошло?

– Нет, – слегка рассеянно ответил Гюнтер. – Понимаешь, я ехал на войну, а тут что-то невообразимое. Особенно тот налет. Я его до сих пор забыть не могу.

– Почему же? Налет как налет, – пожал плечами Карл. – Как мне рассказали, ничего необычного не было.

– Вы просто к ним привыкли, – усмехнулся Гюнтер. – А у меня было ощущение, что с нами играли. Да, семь убитых и двенадцать раненых. Но их могло быть и больше. Много больше. И еще та странная пара в стороне. Такое чувство, что на нас тренировали молодняк.

– Так и было, – кивнул Карл. – Они уже давно стараются поменьше убивать. Это вы еще на зеленых пилотов нарвались, толком не наловчившихся точно стрелять. Обычно потерь еще меньше. На этих истребителях-бомбардировщиках обычно пилоты с очень неплохой подготовкой. У всех от трехсот и более часов. Это у них обычный учебный вылет.

– А та пара в стороне?

– Охрана и, полагаю, наставники. Они практически никогда не вмешиваются. По крайней мере, никогда об этом не слышал. Кроме того, при мне они всегда были на обычных истребителях. Да и вообще – обычно так и бывает.

– На нас учили пилотов… Ты понимаешь весь абсурд этой ситуации?

– Куда лучше тебя, – усмехнулся Карл. – Ты еще в наступлении не участвовал. Понимаешь, у нас тут установилось нечто вроде нейтралитета. Мы стараемся стрелять куда-нибудь мимо, русские поступают так же. Это цирк. Шапито. Есть даже несколько нейтральных точек пересечения.