Маршал Шапошников

«Утром 14 сентября, после короткой мощной артподготовки, 10‐я стрелковая дивизия совместно с частями соседних соединений и при поддержке авиации нанесла стремительный удар по врагу. В результате напряженного боя оборона была восстановлена. Понеся большие потери, противник оставил ранее захваченные Сосновку и Финское Койрово».

В результате упорных оборонительных боёв и активных контратакующих действий наших войск враг был остановлен на подступах к Ленинграду.

Первая попытка прорыва блокады Ленинграда на Демянском участке в сентябре оказалась неудачной. Линия обороны стабилизировалась и осталась без существенных изменений до января 1943 года.

Несмотря на тяжелейшие условия блокады, голод и нескончаемые бомбёжки, люди трудились на своих рабочих местах не покладая рук, создавая всё необходимое для отражения врага.

Одновременно с формированием народного ополчения было создано около четырёхсот партизанских отрядов.

Война становилась по-настоящему народной — Отечественной войной.

Вот почему так тщательно разработанный план германского рейха начал давать сбои в самом начале.

Только за первые два месяца войны сухопутные войска вермахта потеряли 400 тысяч человек (!). Хотя до войны с Россией они потеряли всего лишь 9 тысяч. К зиме потери противника составили уже 800 тысяч солдат и офицеров.

Это был важнейший этап Большой войны. Очень тяжёлый, трагический, с окружением и отступлением. Но он предопределил весь последующий ход событий. Армия выстояла. Сохранила боевой дух. Получила крещение огнём.

Битва за Москву

После разгрома войск Юго-Западного фронта и блокирования Ленинграда главный удар вермахта был вновь нацелен на Москву. Потери, которые понесла Красная армия в живой силе и технике в этом направлении, были очень серьёзными, и восполнить их было чрезвычайно сложно. Подготовке столь необходимых резервов помогла задержка крупных сил вермахта на южном и северном направлениях. Но противопоставить мощной ударной силе, направленной на советскую столицу, полноценно было ещё невозможно. Стратегическая инициатива по-прежнему была в руках германского командования. На московское направление были стянуты лучшие силы. Группа армий «Центр» была пополнена 4‐й танковой группой и 8‐м авиационным корпусом. Были возвращены с юга 2‐я армия и 2‐я танковая группа. Против Западного, Резервного и Брянского фронтов враг сосредоточил 74 дивизии численностью более миллиона человек.

30 сентября были нанесены удары по войскам, прикрывавшим московское направление. Все три наших фронта вступили в тяжёлое, кровопролитное сражение. Началась великая Московская битва. Противнику удалось прорвать оборону советских войск и окружить 19, 20, 24 и 32‐ю армии в районе Вязьмы. Образовались зияющие бреши, которые закрыть было нечем, так как никаких резервов в руках командования не оставалось.

3 октября моторизованные соединения фашистов ворвались в Орёл. Оборона Брянского фронта была прорвана в трех местах. Начался отход его войск в крайне трудных условиях.

К 7 октября все пути на Москву, по существу, были открыты.

Ставка решила перевести Резервный фронт в состав Западного и назначить его командующим Г.К. Жукова. Сюда были направлены создаваемые резервные части. В тот же день началась переброска войск и с соседних фронтов на Можайскую оборонительную линию. 5, 43, 49 и 16‐я армии, по сути, формировались заново. О том, насколько сложно было в эти дни под Вязьмой, подробно рассказывал К.К. Рокоссовский, который прибыл сюда для принятия командования войсками 16‐й армии. Но войска эти отыскать удалось с трудом.

По прибытии Рокоссовского в Вязьму, при встрече с руководством города в подвале вяземского собора, произошло следующее: «Не успел я спросить Никитина (начальник гарнизона генерал И.С. Никитин) насчёт разведки и наблюдения за подступами к городу, как в подвал вбежал председатель Смоленского горсовета А.П. Вахтеров:

— Немецкие танки в городе!

— Кто сообщил?

— Я видел их с колокольни!

— Алексей Андреевич, позаботься, пусть приготовят машины, — обратился я к генералу Лобачёву.

Мы с Лестевым и Поповым быстро взобрались на колокольню. Действительно, увидели эти танки. Они стреляли из пулеметов по машинам, выскакивавшим из города».

Нужно было немедленно выбираться. Вязьму в данное время защищать было некому.

«Самым ёмким оказался мой ЗИС-101, газики Лобачева и Попова поменьше. Забрав всех товарищей, мы покинули город. Вырваться удалось благополучно. В одном месте чуть не столкнулись с танком, но успели нырнуть в переулок, и врагу не удалось обстрелять нас прицельным огнем…

Малинин доложил, что попытки разыскать какие-либо дивизии под Вязьмой тщетны. Предстояло подумать, что предпринять в этом странном положении».

Было принято решение прорываться на северо-восток, где у противника недостаточная плотность. Там больше возможностей встретить выходившие из окружения наши части. В районе Туманово действительно встретили эскадрон войск НКВД.