Маршальский жезл

Вот тут я на деле вижу, что все мы делаем одно общее дело и не зря называем друг друга «товарищ», все - и рядовые, и генералы.

Прозвучала длинная и своеобразная команда, которая не записана в Строевом уставе и подается один раз в год, а то и в несколько лет, только на инспекторских смотрах. Приведу эту команду полностью.

Генерал что-то сказал нашему командиру полка, и тот скомандовал:

– Командиры батальонов - сорок шагов, их заместители - тридцать, командиры рот - двадцать шагов, взводов - пятнадцать, сержантский состав - десять шагов вперед, шагом марш!

Все отшагали под барабанный бой сколько было приказано и оказались разведенными так, что никто из старших не стеснял своим присутствием младших по званию и давал возможность с глазу на глаз высказать проверяющему любую жалобу или претензию.

Здорово это выглядело!

Проверяющие обошли сначала всех офицеров и сержантов, а потом подошли к солдатам, и никто из наших командиров не имел права ни оглянуться, ни подслушать. У одного из проверяющих офицеров была наготове специальная тетрадь, в которую полагается записывать все просьбы и жалобы.

– Товарищи солдаты, у кого есть жалобы или заявления? - негромко спросил генерал.

Вот тут я его хорошо рассмотрел: пожилой, лет пятидесяти, виски седые, немного дряблая кожа на лице. Но вся его внутренняя собранность и прочность были хорошо видны в глазах. Смотрел он прямо, внимательно и строго. И я чувствовал: этот человек, если ему высказать какую-то жалобу, разберет ее до тонкости и ради справедливости не поступится ни на волосок, кого бы эта жалоба ни коснулась - ротного, батальонного или даже самого командира полка.

У меня никаких жалоб не было. Да и у других солдат тоже. На что нам жаловаться? В полку жизнь идет строго по уставу. Никто никогда не допускал никаких придирок, оскорблений или, как говорят, солдафонства. Питание, одежда, развлечения - все по существующим нормам.

Только сейчас вот здесь, при опросе, я да и другие, наверное, оценили, как это хорошо, когда жизнь и служба идут нормально, без каких-либо искривлений и перегибов.

После опроса генерал сказал всему полку:

– Мне очень приятно, товарищи, что от личного состава полка не поступило ни одной жалобы. Это свидетельствует о высокой организованности и делает честь всем вам - и офицерам, и сержантам, и солдатам.

С плаца мы расходились гордые, довольные, с чувством своей значительности, с ощущением не только заботы высокого командования, но прямого государственного внимания к нам, простым солдатам.

Экзамены идут один за другим: инженерное дело, химия, противоатомная защита; едва успеваем готовить необходимое снаряжение и представляться проверяющим специалистам.

В целом инспекторскую проверку наше отделение сдает неплохо. Могли бы получить и общую отличную оценку, но тянут нас двое: Вадим Соболевский и Семен Дыхнилкин. Странно, такие разные люди оказались на одном уровне по результатам. Вадим по сравнению с Дыхнилкиным - Цицерон, Курчатов и еще Ботвинник. А противоатомная защита у обоих - тройка. Если Дыхнилкин не может разбираться в сложных вопросах, то Вадим не хочет. Ему все «до Феньки». Злость охватывает меня, когда я гляжу на красивого Вадима. Бессовестный!

Зачет по политической подготовке имел для меня особые последствия.

Инспектирующий попросил нас:

– Расскажите о морально-психологической подготовке воина.

Комиссия ждала, пока солдаты обдумают и поднимут руки. Я поднял первым.

– Пожалуйста, вы!

Пришлось представиться:

– Рядовой Агеев. - Я начал обстоятельно излагать ответ: - В армии есть очень важные предметы, изучение которых не планируется в расписании, но солдаты усваивают их постоянно, повседневно, ежечасно на всех занятиях, беседах и мероприятиях по распорядку дня.

Проверяющий вопросительно поднял брови, а я продолжал:

– Один из таких предметов - дисциплина, ее прививают все, всегда и всюду.

Проверяющий одобрительно кивнул, это подбодрило меня.

– А другой предмет - морально-психологическая подготовка, ее тоже нет в учебных часах. Но вся служба, все занятия, каждое слово офицеров и сержантов, стенды и лозунги в ленинской комнате, наши песни и музыка духового оркестра прямо или косвенно направлены на укрепление этого важнейшего качества современного солдата - морально-психологической стойкости! Мы убеждены, нам доказали теорией и практикой преимущество социалистического строя перед капиталистическим. Мы имеем полное представление о том, что нас ждет в бою: атомные взрывы, высокие уровни радиации, преодоление их. Мы испытали на себе стрельбу боевыми снарядами через голову, обкатку танками, практическую борьбу с напалмом. Для нас нет неожиданностей. Все это порождает уверенность, волю, активность, разумную инициативу, а в конечном итоге и является морально-психологической стойкостью воина.

Проверяющий спросил присутствующего на занятиях Шешеню:

– Как рядовой Агеев применяет свои знания на практике?

Шешеня ответил: