Марсианин. Третья часть (СИ)

Кроме здравых размышлений, Игорь Валентинович руководствовался и соображениями стратегическими. Так, он был устроен, что чувство самосохранения никогда не подавляло в нем любознательности и стремления совершать действия, помогающие удовлетворять эту любознательность. Он чувствовал, что встреча эта, если ею правильно распорядиться, могучее подспорье в строительстве автономного Марса. Да что там строительства! Если судить по этим молодцам, автономный Марс уже существует. Где-то в катакомбах есть место, где пульсирует жизнь, не нуждающаяся в поддержке из вне. Пока он не хотел разбираться, что это за явление и как оно возникло. Эти люди слишком напоминали землян, чтобы предположить их внеземное происхождение. Но с другой стороны - они явно не имели никакого представления о земном. Сейчас надо думать о другом. Надо спасать жизнь. Это был тот редкий случай, когда склонность к авантюре не противоречила инстинкту самосохранения. И короткий разговор между вожаками он истолковал верно. Они, скорей всего, не станут пытаться убить его. Однако и отпускать тоже не станут. Остается увести с собой. И вот здесь требовалось повести себя правильно. Ибо пленение пленению рознь. В положении пленников множество градаций. Почетный плен означает личную неприкосновенность и демонстрацию равенства с пленителями. Но рабство и содержание в кандалах - тоже плен.

Игорь Валентинович, как только его знания местности оказались не нужными, был оттеснен в центр колонны и вместе с этим пропала, растворилась его значимость. Он уже не вел отряд. Теперь отряд вел его. И не было больше ни мэра поселка Марс, ни сверхчеловека, ни лидера... Захваченная ручейком веточка, инородное тело, влекомое течением и не имеющее возможности освободиться от притяжения потока...

Он уже понял, куда шел отряд - к озерам. С этого места все туннели - и прямые и окольные вели именно туда. Эти ходы были изучены им досконально. Он знал путь короче. И у него найдутся силы изменить направление потока. Поравнявшись с боковым ответвлением, Усольцев остановился, тем самым обратив на себя удивленное внимание путников. Получив его в полной мере, сделал приглашающий жест следовать за ним и, согнувшись, пролез в узкую щель. Пошел не оглядываясь, чувствуя, как за спиной возникло замешательство. Но через некоторое время услышал шаги и понял, что поступил верно. Он вновь вел отряда. Игорь Валентинович обернулся: конечно же, следом шел Коут-Я. Вот и первый союзник, - подумал Усольцев, улыбнувшись ему. Коут-Я ответил на улыбку улыбкой.

Глава шестнадцатая

То, что он привел их к озерам, привел уверенно, сделало его почти своим. Это "почти" было едва уловимой, очень ненадежней ниточкой. Одно неверное движение - и она оборвется. Или выскользнет из рук того, с кем связь возникла. Очень уж они своеобразны!

Берег, озаренный сиянием пронизанных стеклянными жилками валунов, светился словно театральная сцена во время рождественского представления. И действующие лица были под стать антуражу. Усольцев, еще не вышедший за границы возраста, который в литературе принято называть репродуктивным, был несколько сконфужен присутствием дам почти в библейских нарядах. Высокие стройные красавцы с копьями усиливали экзотическое впечатление. Впрочем, к этому архаизму Игорь Валентинович уже привык. Хотя забеспокоился, когда они вдруг, словно ожившие мраморные изваяния, все как один подняли копья. Только было в них еще нечто... Вернее не было.... И в голове его пронеслась мысль об ангелах. Впрочем, демонстрация женских прелестей и отсутствие первичных мужеских признаков у особей, похожих на мужчин, не отвлекли Усольцева от главного. А главным здесь без сомнения был длиннобородый старик, удобно восседавший на плоском валуне в обществе единственной одетой красавицы. Он строго смотрел на Усольцева. Коут-Я поспешил выйти из-за спины Игоря Валентиновича, чтобы разрядить обстановку. Но в это время красавица, сидевшая у ног старика, вдруг легко встала с места и, глядя на Усольцева яркими сияющими глазами, воскликнула, чуть коверкая слова:

- Игор Валентынович!

Она произнесла это уверенно и чуть удивленно, будто бы сама поразилась тому, что знала это имя. Усольцеву стало нехорошо. Перед ним стояла Лида ... Молодая красивая и... живая.

Глава семнадцатая