Марсианский плацдарм (СИ)

Главным было, что называется, поймать момент. Успеть нажать на заветную кнопку не раньше и не позже, чем это нанесет «мошкаре» потери без ущерба или с минимальным ущербом для твоей боевой машины.

Поспешишь — разряд пропадет попусту. Вместе с некоторой порцией энергии, которая могла бы пригодиться в дальнейшем бою. Если же промедлить хоть на полсекунды, броня твоей машины успеет немного, но пострадать.

Лично я на скорость реакции не жалуюсь. Стаи поджаренной «мошкары» сыпались с брони одна за другой — с каждым, мною вызванным, электрическим разрядом. Хуже было то, что явилось этой «мошкары» к нашим позициям непривычно много. Целые тучи застилали горизонт, наползали на нас, облепляя наши бронеходы настолько, что мы не всегда могли видеть друг друга. Добро, хоть не стреляли — смысла не было. Не то могли бы попасть по своим.

Когда же в смертоносных тучах стали появляться просветы… наверное, не один я разразился непечатной тирадой. Потому что тогда же стало ясно: несметные полчища «мошкары» — это еще цветочки. Ибо под прикрытием этих полчищ к нам подобрались противники посерьезнее.

Так называемые «резаки». Огромные живые бурдюки на четырех членистых ногах. Причем две передние оканчивались лезвиями размером с две руки взрослого мужчины, а две задние служили не только опорой, но и обладали достаточной гибкостью, чтобы «резаки» могли прыгать как гигантские кузнечики.

Хватало автоматной или пулеметной очереди, чтобы разорвать эти ходячие-прыгучие бурдюки в клочья. Зато в ближнем бою «резаки» были опасны не только для живой силы, но и даже для бронеходов. Лезвия на их передних лапах были столь прочны и остры, что единственного взмаха хватало, чтоб отсечь… к примеру, руку-пулемет «Ратника».

Чем, собственно, «резаки» теперь и занимались. Подойдя к нам, отвлекавшимся на «мошкару», на расстояние удара. Или, в крайнем случае, преодолевая означенное расстояние единственным прыжком.

— Держать строй! — звучал в кабинах бронеходов передаваемый по радиосвязи голос командира батальона. — Сосредоточиться! Окружить! Не допускать прорыва! Стрелять в любую тварь! По хрену, если в своих попадете… броне по хрену! РЛС прикрывайте, ушлепки ленивые!

Последняя команда, можно сказать, адресовалась лично мне. Даже в воцарившемся хаосе я заметил, как несколько «резаков» смогли перескочить или просто обойти наши боевые порядки, и устремились в направлении радиолокационной станции.

Среагировал я мгновенно: развернулся — и пустил вдогонку тварям очереди из обеих рук-пулеметов.

Один «резак» повалился в ржавую марсианскую пыль бесформенной кучей хитина и слизи. Второй попытался уйти с линии огня, и у него это почти получилось. Однако хотя бы одной из очередей все же задело нижнюю ногу твари, и та опрокинулась туда же. На мертвую почву красной планеты. Третьему аналогичный маневр удался, но почти сразу и в упор его расстрелял другой бронеход, пришедший на выручку вашему покорному слуге — и РЛС. Наконец, четвертого очередь скосила уже в нескольких метрах от станции.

Внезапно я ощутил тяжесть, обрушившуюся сверху на моего «Ратника», а затем удар, от которого сотряслась одна из рук-пулеметов. Не иначе, один из «резаков» воспользовался тем, что я повернулся к нему спиной и атаковал с тыла, запрыгнув на мою машину.

С мстительным злорадством я для начала активировал электростатическое поле. Убить «резака» ему не хватило мощности, но боль причинило, факт. Тварь соскочила с «Ратника», как лягушка с раскаленной сковороды, а миг спустя я уже развернулся и прошил ее очередью.

Одной, к сожалению. Вторая из рук-пулеметов — та, на которую пришелся удар «резака» — не отломилась, но все равно была серьезно повреждена. Она погнулась, возле небольшого с виду разлома плясали электрические искры.

Не успел я ни оценить в полной мере состояние одного из пулеметов, ни перевести дух, как пришлось встречать усиленной стрельбой еще одну тварь. Потом еще одну. Третий «резак» в прыжке смог налететь на кабину и ударить по лобовой броне обеими лапами-лезвиями. Броня, конечно, выдержала, но чувствовалось, что с трудом.

А уже в следующую секунду «резак» отскочил в сторону… чтобы в мгновение ока быть сметенным очередью кого-то из моих боевых товарищей. Еще одну тварь, слишком близко ко мне подошедшую, я затем расстрелял сам. После чего огляделся.

В поле зрения попала пара поверженных «Ратников» с обрубленными орудиями, проткнутой во многих местах броней и облепленных «мошкарой». Но еще больше я видел останков «резаков» — отвратительных, бесформенных, словно кучи дерьма.

Много было мертвых «резаков» — и, соответственно, мало их осталось в живых. Бой продолжался, но уже с куда меньшей интенсивностью, чем вначале. Бронеходы снова выстроились в боевые порядки и, поддерживая друг друга, добивали прорвавшихся инопланетных тварей.

РЛС уже была вне опасности. Заметно поредели и тучи «мошкары». Но то, что я увидел на подходе к нашим позициям, лучше всяких слов говорило, что до победы… да что там, даже до возможности элементарно перевести дух, было ох, как далеко.