Марта из Идар-Оберштайна

– По статистике в каждой второй семье случаются измены. Это всегда чревато болью, скандалами, враньем. А здесь все честно и прозрачно. Мы свободны, современны и равны. Просто договариваемся друг с другом, и никакой измены даже в помине нет. Существует мягкий свинг, открытый и закрытый. Открытый – это когда мы находимся все вместе, а закрытый – когда пары уединяются. Я за открытый свинг. Мне важно видеть твои действия или бездействия. То, как ты двигаешься, щупаешь, целуешь, вскрикиваешь, стонешь и испытываешь оргазм. Самое главное, научиться разделять секс и любовь, ведь это две абсолютно разные вещи. И потом, свинг – катализатор отношений. Прочные союзы укрепляет, а слепленные на скорую руку – вконец расшатывает. Среди свингеров процент разводов намного ниже, чем среди обычных пар. Признаюсь честно, я всем своим женщинам изменял, а тебе не хочу. Так что у тебя есть выбор: либо мы это будем делать вместе, либо мне придется врать.

К неприметному зданию, напоминающему бункер, эротично прижались несколько десятков машин. Наэлектризованный Алекс невольно присвистнул и заботливо помог девушке выйти. Затем потянул на себя дверь, и они оказались в темном затхлом холле, обитом толстой, видимо, пальтовой тканью. Мужчина в черном со смазанными чертами лица проверил содержимое Аниной сумки и осуществил фейс-контроль. За стойкой две пожилые леди топлес, энергично потрясывая дряблой бесхарактерной грудью, выдали ключи от шкафчиков, в которых следовало оставлять все: телефон, бумажник, одежду. Мужчины щеголяли в полотенцах, женщины – в чем-то латексном, стрейчевом и ажурном с намеком на кружево шантильи. У бара разогревались несколько пар, потягивая Diesel – коктейль из пива и кока-колы. Чуть дальше на танцполе женщины снимали чулки и призывно гладили себя между ног. Мужчины заправлялись виагрой и настраивались на длительный секс-марафон. Некоторые пары вприпрыжку бежали на второй этаж, занимая приватные комнаты с окнами для вуайеристов.

По клубу разгуливала самая разношерстная публика. Белые, черные, азиаты, худые, толстые, молодые, возрастные, по-настоящему красивые, неухоженные дурнушки и мужчины с пивными животами. Они стояли, ползали на коленях и сидели в инвалидных креслах. Приценивались, присматривались, пристраивались. Стонали, хихикали, шуршали упаковками из-под презервативов и поливались смазками. Кто-то совокуплялся под лестницей и кричал так громко, будто сгоряча нырял в ледяное море. Анна ничего не слышала. В ушах нарастал гул и заполнял собой все емкости. Казалось, в мозгах вместо извилин проложили рельсы, и по ним пыхтел не то поезд, не то первый пригородный трамвай.

Свет вспыхивал и резко уходил в сумеречный пигмент. По потолку проносились кадры безудержных оргий. На танцполе безобидный стриптиз стремительно перерастал в соития. Девушка пребывала в глубокой прострации и на все сказанное Алексом реагировала с опозданием в несколько минут. Он ее постоянно куда-то тащил, угощал коктейлем из пива и лимонада и пытался расслабить, поглаживая по спине. Она сбрасывала холодную липкую ладонь, напоминающую лягушечью лапку, и пыталась увернуться от чужих поползновений. Далее перешли в сауну, и ее мир окончательно рухнул. В бассейне совокуплялось около десяти человек, и руки, ягодицы, животы, члены, груди, шрамы от аппендицита и кесарева сечения, родимые пятна и выползшие наружу вены – все сплелось в один безобразный клубок. Алекс, подпрыгивающий от нетерпения, поправлял рукой свой вздыбленный «гриб» и ощутимо толкал Анну в бок:

– Эй, ты здесь?

Девушка пыталась скрыть мелкий озноб.

– Нет. Меня здесь точно нет.

В это время некоторые участники оргии выползли из бассейна и хохоча направились к бару. Анна сделала шаг в сторону и чуть не наступила на девушку, лежащую на спине. Между ее модельных ног копошилась чья-то давно не стриженная голова, а ее, по всей вероятности, муж целовал жену в губы и заботливо переспрашивал: «Тебе хорошо?» Рядом стонал мужчина, а две девушки попеременно пытались его «съесть», заглатывая достоинство вместе с отяжелевшей мошонкой. Анна зажмурилась и, чтобы отвлечься, стала вспоминать, где видела подобное. Ах да, на картине Рубенса «Праздник Венеры» и когда читала о последнем дне рождения Фредди Меркьюри. Во время торжества карлики разносили чаши с отборнейшим кокаином, а стриптизерши курили сигары своими интимными прелестями. В это время Алекс прыгнул в бассейн, подняв ворох брызг, и попытался проникнуть в симпатичную мулатку, а Анну взяла за локоть какая-то женщина, показавшаяся смутно знакомой. Дама, одетая в глухое пальто и шляпку, напоминающую кибитку, просверлила во лбу два крохотных отверстия и произнесла шекспировское:

– Ад пуст, все демоны здесь. Уходи немедленно!