Мартин Воитель

Эмалет бросила на отца полный обожания взгляд и забралась ему под крыло.

В пещере сов было так покойно и уютно, что остаток ночи четверо друзей безмятежно проспали.

За завтраком совы продолжили разговор о племени Гоо:

— Жаль, что нам никак не вытащить сюда старину Стража. Бьюсь об заклад, он бы им прищемил хвосты! Или не худо бы позвать Полликин.

Мартин поднял голову от стола:

— Так вы знаете Полликин?

Болдред почистила перья:

— Знаем, и вообще у нас с вами много общих знакомых. Страж, семейство Мирдоп, Полликин, королева Амбалла…

— А Бадранг? — перебил Паллум.

Хорти покачал огромной головой:

— Этого мы не знаем и знать не хотим. Это чудовище — проклятие всей нашей прекрасной страны. Водить знакомство с такими зверями — верная смерть.

Болдред развернула крылья, что означало, что ей не терпится отправиться в путь.

— Знайте одно: мы знакомы с очень многими зверями, живущими по обе стороны этой горы. Итак, Роза, посмотрим, как тебе помочь вернуться домой.

Туннель казался не более чем пещерой в склоне горы, однако он пронизывал ее насквозь, образуя внутри целый лабиринт со множеством поворотов и тупиков. По нему Болдред вывела друзей на противоположный склон горы, залитый ярким утренним солнцем.

Привыкнув к дневному свету, Мартин оглядел местность. Этот склон был гораздо более пологим и весь порос лесом, испещренным зелеными полянами. Кругом не было ни ветерка, ни один лист не шелохнулся.

Грумм с силой втянул в себя воздух:

— Ого, это самое… почти что домом родным пахнет!

Паллум принюхался:

— А я и не знал никогда, что это такое — родной дом. И как же он пахнет?

Роза погладила ежа по лапе:

— Когда мы доберемся до Полуденной долины, узнаешь. Там и будет твой родной дом.

Они не спеша стали спускаться, то и дело останавливаясь, чтобы полакомиться дикими сливами, терном, грушами и яблоками, которые в изобилии росли на обращенном к солнцу склоне. Иногда Болдред куда-то улетала, но через некоторое время возвращалась.

— Я даю поручения знакомым птицам. Теперь они полетели вперед известить выдр, что вы идете.

— А зачем выдрам знать, что мы идем?

— Чтобы поберечь ваши лапы. Выдры помогут вам: вы проделаете часть пути по реке Широкой на их барке.

Грумм встревожился:

— Только часть? А остальной путь — что, это самое… вплавь? Я вообще-то плавать не умею. Что вода, что горы — гадкая это штука.

— Тебе не нужно уметь плавать, Грумм, — объяснила сова. — Выдры передадут вас речным землеройкам, и дальше вы поплывете на их долбленках. На них не так удобно, как на барке у выдр, зато они движутся куда быстрее.

Роза нашла куст лиловой камнеломки, сплела из ее цветов венок и надела себе на голову. Затем друзья вышли к неглубокому ручейку, который вился между деревьев и скал. Сев на ветку рябины, Болдред следила, как они сбегают вниз по склону горы и со смехом плещутся в согретой солнцем воде. Сова опечаленно покачала головой — ей вспомнилось, что рассказала Полликин, у которой она побывала на следующий день после того, как путники ночевали в ее домике на дереве.

— Если видения Полликин — это правда, впереди у тебя длинный и тяжкий путь, маленький Воитель. Наслаждайся каждым выпавшим тебе счастливым днем, пока можешь.

30

Капитан Трамун Клогг проснулся с жуткой головной болью. Чтобы поправить свое здоровье, он осушил бутыль эля, сожрал огромное блюдо соленых морских ракушек и уселся переплетать косички у себя на груди. В дверь негромко постучали.

— Крестозуб, ты, что ли? — спросил, не отрываясь от своего занятия, Клогг. — Ну как там, братишка, Бадранга не видать еще?

Скрипнув, дверь отворилась. В залитом солнечным светом проеме стоял Бадранг:

— Убери свой жирный зад с моего кресла, Клогг!

Пират был так ошеломлен, что, вскакивая, опрокинул кресло и грохнулся навзничь на пол. Бадранг подошел и с силой поставил тяжелую заднюю лапу на его раздутое брюхо.

— Ну, давай, Клогг, спроси меня, как я сюда попал.

— К… как ты сюда попал? — заикаясь, пробормотал распластанный на полу пират.

Бадранг самодовольно улыбнулся:

— Я проник сюда через подкоп, по которому сбежали рабы. По нему можно ходить и туда, и обратно, а ты это упустил из виду!

Внезапно Клогг вскочил и с неожиданным для его толщины проворством бросился к двери, вопя:

— Крестозуб, Хныкса, Боггс, к оружию!

Бадранг поднял упавшее кресло и сел улыбаясь:

— Кричи хоть до посинения, кореш, никто не придет тебе на помощь.

Минуту Клогг постоял на крыльце, глазея на солдат из шайки Бадранга, окруживших дом:

— Мерзавец, ты перебил всю мою команду!

Бадранг понюхал пустую бутыль из-под эля, брезгливо наморщил нос и отодвинул ее подальше от себя.

— Нет, но я мог бы это сделать. Невелика хитрость — скрутить кучу идиотов, упившихся до бесчувствия вином и элем. Что касается двух часовых, которых ты поставил караулить ворота, у них теперь на затылке шишки размером с яйцо чайки. Неужели ты и в самом деле думал, что можешь захватить мою крепость?

Поведение Клогга переменилось столь же внезапно, как меняется ветер на море. Широко разведя лапы, он скорчил гримасу, которая ему казалась обезоруживающей улыбкой: