Читаем Мартиролог. Дневники полностью

10. Труба на крыше.

11. Загон для малины.

18 октября

Нагрянул Володя Иванов со своей чудовищной женой и двумя средненачальственными парами. Меня аж затрясло.

Лариса перебрала снова. Араик тоже. Обиженный чем-то, уехал не простясь. Я просил его привезти калькуляторы и позвонить на корпункт RAI. Ведь забудет! Я на него не в состоянии расчитывать. Странные у нас отношения — я не могу воспринимать его как товарища или даже приятеля — чем-то он мне очень неприятен… Упрямством, преувеличенным отношением к своим способностям. Боюсь, если ему удастся сдать эту свою работу, он вообразит себя режиссером. Но я помогать ему больше не буду. <… >

20 октября

Вот и все. Тьфу!

Будто в душу плюнули. Хорошенького понемногу.

Сегодня упали первые снежинки.

24 октября Москва

Я в Москве. Устал от деревни как собака. Руки ломит, натрудил. Добрался сюда хорошо, но устал. Тяпа нахватал троек.

Звонила Лора. В RAI все в недоумении. Там очень хотят [фильм]. Сейчас первым делом — сесть верхом на Костикова. Завтра съезжу в Ярославль на выступление в Киноклубе и, вернувшись, займусь вплотную своим итальянским проектом.

26 октября

Ездил с Машей в Ярославль. Было две встречи — в Университете и на любительской киностудии. Заработал 300 рублей. Очень устал — каждое выступление по два с половиной часа. Познакомился с Фаиной Федоровной — заведующей магазином военной книги. Обещала кое-что достать. Устал.

27 октября

Суриков говорит, что все документы для итальянцев передал в Госкино (для отправки или для подписей). Надо немедленно связаться с Костиковым.

Разговаривал с Костиковым, который дал мне понять, что сейчас все решает телекс от Де Берти, торопящий получение (вернее, отправку советского контракта). Бориса Александровича нет. М. б., будет завтра. Надо немедленно связаться с Тонино (после появления Бориса Ал.) и попросить его уговорить Де Берти выслать этот телекс.

Ненадолго зашел к Джуне, она была больна — температура три дня ни с того ни с сего, с бредом. Это, конечно, связано с ее нервами, психикой. Ей же говорят, что она отравилась.

28 октября

Борхес (арг.) и Волошин дали трактовку Иуды как совершившего предопределенное действие — предательство. А у меня в «Рублеве» тоже так. Отчего это совпадение?

Нашелся Борис Александрович из Корпункта RAI. Звонил по моей просьбе в Рим. Помощник Де Берти сказал ему, что требуемый телекс будет отправлен немедленно. Он сообщил также, что сначала «Совинфильм» требовал присылки 25.000.000. Деньги были отправлены и послан телекс об ускорении присылки контракта, но ответа не было. Сейчас этот телекс будет третьим (на имя Сурикова).

Заболел: болит горло. Наверное, простудился в поезде, когда ехал из Ярославля.

Звонил Иванов, который сейчас у тетки в Малаховке. Л[ариса] не может выехать, т. к. не делают справки для Ольги в институт (никто и не мог дать ее на такой срок), и нет денег. Лариса верна себе: из-за ее эгоизма Ольгу выгонят из института. Зато она была на побегушках у Ларисы два месяца. Денег нет и у меня. Сегодня заплатил счета (один из них — Араика, разговаривавшего с Америкой 21 минуту).

Что делать, не знаю. Денег в доме нет. Триста из Ярославля ушли на телефонные счета и на продукты.

«Только люди, способные сильно любить, могут испытывать и сильные огорчения; но та же потребность любить служит для них противодействием горести и исцеляет их. От этого моральная природа человека еще живучее природы физической. Горе никогда не убивает».

(Л. Н. Толстой. «Детство»)

29 октября

Звонил Костикову. Который сказал, что документы отправлены итальянцами, что надо оформлять отъезд. Разве его не оформили? А документы отправили «три дня тому назад» (?!).

Ольга снова где-то шлялась целый день, к вечеру сладко бредила по телефону, общаясь со «штанами». К экзаменам на «курсы» она, конечно, не готовилась, не готовится и готовиться не собирается. <…>

30 октября

Утром позвонила Демидова и уточнила, что вчера контракт был отправлен с Санти (продюсером, работающим с Бондарчуком на совместной постановке). Так что он уже сегодня в Риме.

Звонила Лора из Сант-Арканджело. Оказывается, консультативный совет уже был и утвердил «Ностальгию». (Теперь надо подписывать окончательный контракт.) Я сказал Лоре, что контракт должен передать Санти. И чтобы для окончательного решения и подписей вызывали (RAI) меня и кого-нибудь из чиновников. (Почему она раньше не сообщила мне о консульт. совете?) Неужели еще не все потеряно? Я немного воскрес духом.

Сегодня должен был звонить Володя Иванов (перед отъездом в Шилово) и, конечно же, не позвонил stronzo. Что за необязательный человек!

Сегодня звонил секретарь корреспондента «L'Unit`a», который передал мне просьбу одного коммунистического издательства написать предисловие к сборнику фантастики, куда войдут:

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное