Я — агностик. Более того. И мне кажется, для человека пагубно стремление познавать (расширять свою экологическую нишу), ибо познание — это духовная энтропия, уход от действительности в мир иллюзий. Мы этим как бы материализуем будущее по схеме собственного разрушения. Человек развивается не в той сфере, которая обеспечила бы ему перспективу выжить в духовном смысле.
«Не может быть честным то, что несвободно: где страх — там рабство…»
«А если кто намерен поступать честно, он любое препятствие, даже считая его за неприятность, бедою не сочтет, а поступит по-своему — добровольно, с охотой. Все честное делается без приказа и принуждения, искренно и без примеси зла».
Ноябрь 1981
Хотел было поработать над «Ностальгией» и не стал — ужасно не хочется тратить чувства раньше времени. Боюсь «заиграть». Хотя даже сценарно в фильме следует переделать несколько эпизодов. Особенно нехорош длинный эпизод с
1. Монолог
2. Приход
3. Телефон из Рима.
4. Выговор
5. Сцена в коридоре.
6. Снова у
Очень длинно и нудно. Придумать что-нибудь острое, мускулистое, ускользающее. Мало поэзии в этом эпизоде.
«Необходимость есть не оправдывает проституирования искусства».
Звонил в Шилово, просил Иванова сообщить Ларисе о деньгах, которые я ей послал, заняв у Жени (мужа Вали).
Позвонил сотрудник посольства Британии (кажется, Сандел Тевин) и передал мне желание директора Лондонского Королевского театра «
Боже, как жить дальше? Надо выкупать вещи из ломбарда, а денег нет и взять негде. А долг в ломбарде — около двух тысяч рублей.
Как тяжело на душе!
Лариса должна была вернуться из деревни неделю назад, а она даже не позвонила ни разу. Что она там делает? Почему не едет в Москву Лариса? Не знаю. <…>
Господи, как все ужасно и плохо. На душе кошки скребут, а тут надо думать о «творчестве». <…>
Как тяжело, неинтересно и скучно жить!
Надо все менять! Надо менять жизнь, отбросить все, кроме возможности служить тому, чему служить призван. Надо собрать все мужество и отсечь все, что этому мешает.
«Искушение Святого Антония»:
Финал — неудержимые рыдания (от невозможности гармонии внутри себя) Антония, которые постепенно переходят лишь в судорожные вздохи, всхлипывания, постепенное успокоение, в то время как взгляд его впитывает секунда за секундой расцветающую красоту мира: рассвет, замершая природа, вздрагивающие деревья, гаснущие звезды и свет с востока, освещающий эту красоту жизни.
Если бы меня спросили, каких убеждений я придерживаюсь (если возможно «придерживаться» убеждений) во взгляде на жизнь, я бы сказал: во-первых — то, что мир непознаваем, и, (следовательно) второе, что в нашем надуманном мире возможно
Только что позвонил какой-то критик из «Гомона» и сказал: приеду ли я 12-го в Париж? Я был озадачен и сказал, что я ни о чем не знаю. Он сказал, что приглашены я, Лариса, Солоницын и Кайдановский. И будто бы из Москвы сказали, что я приеду 12-го. Ну, что за мерзавцы!
Говорил по телефону с Шиловым. Просил Володю Иванова и Витю Анашкина съездить в Мясное и помочь Ларисе. Володя сказал, что она хочет приехать 7-го. А кто их повезет в праздник?
Тоска…
Звонил Иванов из Шилова: Лариса заказала машину на 9-ое.
Вечером был на очень интересном спектакле в театре Ю. Шерлинга (Камерный еврейский музыкальный театр). Поздравил Юрия и М. Глуза.
Тоска.
Были с Андрюшей во МХАТе, на «Синей птице». Очень устарело. Слабо, пассивно и нелепо. Мы с Тяпой дома одни, Анна Семеновна тоже. Ужасно на душе — давит… Жить не хочется. Вот она — депрессия. Началось…