Мартовскіе дни 1917 года

Общее впечатлѣніе, что эксцессы на фронтѣ, имѣвшіе мѣсто далеко не повсемѣстно, в значительной степени связаны были с нѣкоторым чувством мести в отношеніи начальников, злоупотреблявших своими дисциплинарными правами[329]. Революція с перваго же момента, независимо от "новых законов о бытѣ воинских чинов", конечно, должна была перестроить в бытовом порядкѣ систему отношеній между командным составом и солдатской массой. "Рукоприкладство" в арміи должно было исчезнуть, но "оно настолько вкоренилось — говорили в своем отчетѣ депутаты, посѣтившіе Сѣверный фронт, — что многіе не могут от него отстать. Когда солдаты спрашивали нас, можно ли бить, то мы при офицерах говорили: "нѣт, нельзя", и ничего другого, конечно, говорить не могли". Отрицать явленіе, о котором с негодованіем говорила даже ими. А. Ф. в одном из писем к мужу (офицеры, по ея выраженію. слишком "часто" объясняются с солдатами "при помощи кулака") нельзя. Если для начальника одной казачьей части, который на Сѣверном фронтѣ "морду набил" в революціонное время, эта несдержанность сошла благополучно, то на Западном фронтѣ проявленіе подобной же бытовой служебной привычки 8 марта стоило жизни виновнику ея, как разсказывает прикомандированный к фронту француз проф. Легра (полковник ударил солдата за неотданіе чести и был растерзан толпой). Едва ли к числу "лучших" военачальников принадлежал тот командир 68 сиб. стрѣл. полка, который был арестован "письменным постановленіем депутатов от офицеров и солдат этой части", равно как и три его подчиненных, удаленных от командованія, причем к постановленію депутатов "присоединились почти всѣ офицеры полка". Мотивом ареста и удаленія выставлялось: рѣзкое и грубое обращеніе, недовѣріе к боевым качествам и несочувственное отношеніе командира полка к перевороту. Этот эпизод дошел до военнаго министра в силу настойчивости, которую проявил полк. Телеграмма нач. корпуса, посланная Алексѣеву, сообщала, что "продолжительныя увѣщеванія и бесѣды с офицерскими и солдатскими депутатами 18 и 19 марта не привели к возстановленію законнаго порядка". Командующему корпусом удалось добиться освобожденія из-под ареста командира полка, но депутаты продолжали настаивать на оставленіи избраннаго ими командира полка, ссылаясь на газетное сообщеніе о разработкѣ комиссіей ген. Поливанова вопроса о подборѣ высшими начальниками своих помощников. Для уговора полка выѣхали два члена Гос. Думы. Алексѣев законно негодовал на самоуправство, признавая невозможным руководиться проектами, не санкціонированными к проведенію в жизнь и толкуемыми солдатами "вкривь и вкось", и требовал, чтобы в полку были возстановлены офицеры или полк был бы раскассирован: "при таких условіях работа арміи не может итти" — телеграфировал он военному министру. Но в данном случаѣ, повидимому, формальная правота входила в коллизію с бытовой правдой, и тот факт, что дѣлу 68 сиб. стр. полка придали такое значеніе, показывает, что оно не было явленіем рядовым в жизни арміи в первый період революціи. Почти несомнѣнно, что политика сама по себѣ в этих бытовых столкновеніях на фронтѣ стояла на втором планѣ.

Эксцессы во флотѣ.