Машина бытия

– Орн, разве не верно, что человек должен подчиняться приказам вышестоящих? – Голос Бакриша эхом разнесся по огромной комнате.

У Орна пересохло в горле. Откашлявшись, он прохрипел:

– Наверное… если приказы имеют смысл. А что?

– Тебя отправили сюда шпионить, Орн. По правде говоря, что бы с тобой ни произошло, нас это не касается.

Орн напрягся.

– Ты это к чему?

Бакриш посмотрел на Орна. Его большие темные глаза блестели.

– Иногда эти машины пугают нас. Их методы настолько непредсказуемы, и любой, кто оказывается в поле их действия, может испытать на себе их силу.

– Как тогда, в келье, когда ты оказался на краю преисподней?

Бакриш содрогнулся.

– Да.

– Но я все равно должен пройти это испытание?

– Должен. Только так ты выполнишь задание, которое на тебя возложено, и… ты все равно уже не можешь остановиться. Шар катится под гору. Да ты и сам уже не хочешь останавливаться.

Орн оценил собственные эмоции и пожал плечами.

– Мне и правда любопытно.

– Дело в том, Орн, что ты нас в чем-то подозреваешь и боишься. Это было видно там, в келье. Но в ходе нынешнего испытания ненависть может оказаться для тебя очень опасной. Ты…

За спиной раздался скрежет, и Орн обернулся. Два прислужника установили на каменном полу перед стеной массивное кресло с прямыми подлокотниками. Испуганно взглянув на Орна и на стену, они повернулись и поспешили к одной из тяжелых бронзовых дверей.

– Как я уже сказал, Орн, я лишь исполняю приказы. Прошу тебя: не надо меня ненавидеть, да и вообще кого бы то ни было. Во время этого испытания ты не должен испытывать ненависти.

– Что так напугало парней, которые принесли это кресло? – спросил Орн, наблюдая, как эти двое скрылись за дверью и захлопнули ее за собой.

– Им известны слухи, которые ходят об этом испытании. В него вплетена сама ткань нашей Вселенной. Здесь многое подвержено риску. Бесконечные вероятности.

Орн осторожно исследовал мотивацию Бакриша. Жрец, очевидно, это почувствовал.

– Мне страшно, Орн, – сказал он. – Ты это хотел узнать?

– Чего ты боишься?

– Когда я проходил испытание, эта ступень едва не оказалась смертельной. Я утаил ядро ненависти. Это место до сих пор цепляется за меня. – Он содрогнулся.

Страх жреца обеспокоил Орна. Он взглянул на кресло. Оно было приземистым, некрасивым. Над сиденьем нависала перевернутая металлическая полусфера.

– Что это за кресло?

– Ты должен сесть в него.

Орн обвел взглядом серую стену, Бакриша, кресло. Он чувствовал напряжение, как будто от каждого удара сердца давление в помещении увеличивалось. Усилилось волнообразное колебание его предчувствия, но он был готов продолжать идти этим неизвестным путем.

В памяти возникли слова: «Иногда ты должен двигаться только ради того, чтобы двигаться». Кто это сказал?

Орн подошел к креслу, повернулся и сел. Когда он это сделал, предчувствие опасности достигло пика и осталось на этом уровне. Из подлокотников выскочили скрытые в них металлические оковы и сжали его руки, грудь и ноги. Орн дернулся, изворачиваясь.

– Не нужно сопротивляться, – предупредил Бакриш. – Ты не сможешь бежать.

Орн обмяк.

– Прошу тебя, Орн, ты не должен нас ненавидеть. Ненависть во много раз усиливает опасность, которой ты подвергаешься. Из-за ненависти ты можешь провалить испытание.

– И забрать тебя с собой, да?

– Вполне возможно, – пробормотал Бакриш. – Избежать последствий собственной ненависти невозможно. – Жрец подошел к спинке кресла, опустил перевернутую полусферу на голову Орна. – Если дернешься или попытаешься увернуться, микроволоконные зонды внутри этой каски причинят тебе сильную боль.

Орн почувствовал, как что-то коснулось его черепа, поползло, защекотало.

– Что это?

– Одна из великих пси-машин. – Бакриш скорректировал что-то в кресле. Лязгнул металл. – Смотри на стену. Она может проявлять твои самые глубинные желания. Ты можешь совершать чудеса, призывать мертвых, творить немало удивительного. Возможно, ты находишься на грани глубокого мистического опыта.

Орн сглотнул. В горле пересохло.

– Хочешь сказать, если я захочу, чтобы здесь появился мой отец, это произойдет?

– Он мертв?

– Да.

– Значит, это может произойти. Но я должен предупредить тебя: то, что ты увидишь здесь, – не галлюцинации. И еще кое-что: если тебе удастся призвать мертвых, ты должен понять, что тот, кого ты призвал, будет тем самым мертвым человеком, но в то же время другим.

У Орна зачесалась правая рука. Ему очень хотелось почесать ее.

– Как это возможно…

– Это парадокс: любое живое существо, появившееся здесь по твоей воле, будет иметь часть твоей психики наряду с собственной. Его материя сольется с твоей материей. Живая плоть, которую ты вызовешь, получит доступ ко всем твоим воспоминаниям.

– Но…

– Выслушай меня, Орн. В некоторых случаях твое создание может полностью осознать свою двойственную природу. Другие отвергнут твою половину, потому что не сумеют осознать ее. Некоторые, возможно, даже не будут разумны.

Орн ощутил страх Бакриша и истинность его слов. «По крайней мере сам он в это верит».

– Но почему ты приковал меня к этому креслу? – спросил он.