Машина бытия

– Ну, ладно, мистер Смег… – Пейнтер поколебался, но потом снова заговорил: – Его дом аккурат за углом, вон там, сразу за банком.

– Вы мне покажете? – Смег шагнул вперед, утопая ногами в пыли. – За каким углом?

– Да вот за этим. – Пейнтер указал рукой на сложенный из камня дом слева от него. Мимо дома вилась заросшая травой дорога. К дороге с торца каменного дома спускалось деревянное крыльцо.

Смег прошел мимо Пейнтера и бросил взгляд вдоль дороги. Пучки травы торчали и посреди дороги, и по обочинам. Здесь вообще все заросло дикой зеленью. Смег прикинул, что по этой дороге никто не ездил уже года два, если не больше.

Внимание Смега привлекли какие-то предметы, рядком лежавшие на крыльце. Он подошел ближе, осмотрел их и обернулся к Пейнтеру.

– Что это за мешки и сумки лежат на крыльце?

– Эти? – Пейнтер подошел и встал рядом, немного постоял, сложил губы трубочкой и тоже посмотрел на крыльцо.

– Ну и что это? – упрямо повторил свой вопрос Смег.

– Это банк, – неохотно ответил Пейнтер. – Ночной вклад.

Смег снова уставился на крыльцо. Ночной вклад? Крыльцо было завалено бумажными сумками и матерчатыми мешками, которые просто лежали здесь на открытом месте.

– Люди оставляют здесь деньги, если банк еще не открылся, – сказал Пейнтер. – Сегодня банк что-то припозднился. Вчера шериф, видать, заставил их допоздна сверять книги.

«Шериф проверяет отчетность банка?» – Смег очень надеялся, что Рик внимательно слушал и не пропустил эту важную деталь… так, на всякий случай. Ситуация здесь показалась ему еще более загадочной, более запутанной, чем можно было представить себе по прежним докладам. От контакта с этим местом у Смега возникло чувство, которое он при всем желании не смог бы назвать приятным.

– Это очень удобно для людей, которым приходится рано вставать, а наличность они получают поздно – вечером или ночью, – пояснил Пейнтер.

– Они просто оставляют свои деньги на улице? – спросил пораженный Смег.

– Ну. Это называют «ночной вклад». Людям не приходится околачиваться здесь и ждать, пока…

– Я знаю, как это называется! Но вот так оставлять деньги на улице… без охраны?

– Банк открывается не раньше половины одиннадцатого, но не всегда. Иногда и позже, когда шериф заставляет их работать до полуночи.

– Но должна же быть хоть какая-то охрана, – пробормотал Смег. – Ну скажите же, что охрана есть!

– Охрана? А для чего нам охрана? Шериф говорит: оставляйте здесь деньги, и пусть лежат, ничего с ними не сделается.

«Опять шериф», – подумал Смег.

– Кто э-э… вкладывает деньги? – спросил Смег.

– Ну, я же сказал: люди, которые рано встают и…

– Но кто эти люди?

– А-а. Ну, например: мой двоюродный брат Реб: у него заправка на развилке; мистер Силуэй из магазина, ну вы видели; несколько фермеров, которые продают урожай на рынке в городе и поздно возвращаются с наличкой; люди, которые работают на заводе Андерсона, если в пятницу поздно получают зарплату. Вот такие вот люди.

– То есть они просто оставляют деньги на крыльце?

– А почему нет?

– Бог знает, – тихо прошептал Смег.

– Шериф не велит их трогать, вот мы и не трогаем.

Смег растерянно огляделся, всем своим существом ощущая зловещую странность этой заросшей сорняками улицы и распахнутого настежь депозитария, защищенного лишь распоряжением шерифа. Кто этот шериф? Что это за шериф?

– Похоже, в Уэйдвилле не так уж и много денег, – сказал Смег. – Та бензоколонка на главной улице вообще выглядит заброшенной, ее всеми ветрами продувает насквозь. Да и другие дома…

– Бензоколонка эта закрыта, – сказал Пейнтер. – Если нужен бензин, поезжайте на развилку, где мой двоюродный брат Реб…

– А эта разорилась? – спросил Смег.

– Ну, вроде того.

– Вроде чего?

– Шериф ее закрыл.

– Почему?

– Опасность пожара. Шериф… он как-то зачитал нам постановление пожарной охраны. На следующий день он приказал старому Джемисону выкопать баки и увезти их отсюда. Они, говорил, проржавели, закопаны неглубоко и не залиты цементом. Да, к тому же все дома старые, деревянные, высохшие.

– Значит, шериф приказал… вот оно что. – Смег щелкнул пальцами.

– Ну да. Сказал, что колонку надо разобрать. Старик Джемисон чуть с ума не спятил.

– Но если шериф что-то говорит, то все подчиняются? – спросил Смег.

– Ну. Джемисон ее разбирает – по одной доске в день. Шериф не вмешивается, пока Джемисон разбирает ее по одной доске в день.

Смег только головой покачал. Одна доска в день. Что бы это могло значить? Отсутствие чувства реального времени? Он посмотрел на «ночные вклады», валявшиеся на крыльце, и спросил:

– И давно люди вот так оставляют здесь деньги?

– Это началось через неделю после того, как появился этот шериф.

– И давно это было?

– Ох… четыре, может, пять лет назад.

Смег мысленно кивнул. Его группа слоринов появилась здесь немногим более пяти лет назад. Это может быть… это может быть… Он нахмурился. Но если нет?

Со стороны главной дороги раздались чьи-то приглушенные пылью тяжелые шаги. Смег обернулся и увидел подходившего к ним высокого полного мужчину. Мужчина с любопытством покосился на Смега, кивнул Пейнтеру.

– Здорово, Джош, – рокочущим басом произнес он.

– Здорово, Джим.