Машина и винтики. История формирования советского человека

Окончательная ипостась мифа советского государства как «всенародного государства советского народа» идеально выполняет первую функцию мифа — как ее определяет «Ларусс» — объясняет «вещи и вселенную», не пользуясь разумом. «Всенародное государство» представляет собой высшую форму демократии, «инициатором и главным гарантом» которой является КПСС. Советское государство является одновременно «всенародным государством», в котором все народы совершенно равны, но в то же время — русским государством, в котором русский народ является «первым среди равных». Русское представляется как — эссенция советского, как движущая сила «цивилизации социализма», будущего мира. Александр Проханов, автор политических романов, воспевает «бремя русского советского человека», несущего миру коммунизм. Он пишет: «Мир втягивается в социализм, в неизбежный, неотвратимый процесс». Это заслуга — прежде всего русских. Они живут трудно, бедно, недоедают. В Смоленской области, в сердце России, через 65 лет после революции, зимой нельзя доехать из одной деревни в другую. Но это потому, что нужно кормить афганцев, строить дороги в Нигерии и Кампучии.

Советская печать объясняет нехватку товаров, отсутствие дорог, остро ощущаемые в Российской республике, коррупцией, бездельем, роскошной жизнью обитателей нерусских республик. В советской печати редко публикуется информация о судебных процессах, о фактах коррупции. В тех случаях, когда печать получает команду огласить факты, речь, как правило, идет о коррупции в кавказских или среднеазиатских республиках, либо о преступлениях, совершенных субъектами с еврейскими фамилиями.

По переписи 1979 г. в Советском Союзе насчитывалась 21 нерусская нация, с населением численностью свыше 1 миллиона; от 42,3 млн. украинцев до 1 млн. эстонцев. Они составляли немногим менее половины населения страны. В нерусских советских республиках ощущение национального угнетения, эксплуатации русскими позволяют объяснять трудности, недостатки, неудовлетворенность положения. В очередной серии анекдотов, родившейся в начале 80-х годов, — после Ленина, армянского радио, Чапаева, — выступают в качестве героев — чукчи. До революции — гласит один из анекдотов — у чукчей было только два чувства: холода и голода, теперь появилось третье — чувство глубокой благодарности. Если сделать героями анекдота русских, то можно сказать, что советская власть подарила им чувство удовлетворения величием державы.

Миф советского государства, окончательного итога тысячелетней русской истории, дает возможности совращения естественных национальных, патриотических чувств, использования их как инструментов формирования советского человека. Прилагаются все усилия, чтобы в сознании русское слилось с советским, антисоветское с антирусским. Русский национализм включается в систему советской идеологии — происходит фагоцитоз национальных чувств их подмена. Или, как выражаются советские идеологи: в условиях развитого социализма происходит «сближение слияние понятий Отечества и государства».

Национальные чувства, как свидетельствует история минувших семи десятилетий, были, наряду с религией, важнейшими точками опоры, позволявшими сопротивляться наступлению советской идеологии, включению в магический круг советской мифологии. Поэтому велась и ведется ожесточенная война с национализмами нерусских народов, которые не могут быть использованы для мифотворчества, и с теми религиями, которые не позволяют себя фагоцитировать и отказываются служить государству.

Использование русского национализма в системе советской идеологии чревато опасностью ее превращения в национал-социализм. Среди советских идеологов есть немало сторонников такой трансформации, однако, их крепко держат на цепи, хотя иногда цепь удлиняют настолько, что становится возможным публиковать тексты, которые по ненависти к другим народам ни в чем не уступают нацистским.