Машина мышления. Заставь себя думать

Рис. 45. Актуализация прямых утверждений суицидального дискурса, происходящая на фоне нарастающего депрессивного расстройства.

Впрочем, стоит нам ощутить чувство радости, какую-то эйфорию, и эта черта будет смещаться в противоположную сторону, актуализируя «обратные» утверждения нашего суицидального дискурса. Произойдёт обратная поляризация дискурса.

Чтобы лучше разобраться в этом вопросе, для второго этапа данного исследования нами был разработан специальный опросник закрытого типа (испытуемым предлагалось выбрать утверждения из фиксированного списка), с помощью которого мы смогли протестировать индивидуальное восприятие утверждений суицидального дискурса каждого из респондентов.

Если кратко говорить о результатах этого этапа, то они таковы:

• 10,5 % лиц с депрессивными расстройствами отобрали в своих отчётах исключительно прямые утверждения суицидального дискурса,

• 5,3 % выбрали утверждения, принадлежащие к его оппозиционному полюсу,

• остальные же 84,2 %, проявив изрядное единодушие, дали и те и другие ответы.

В контрольной группе, состоявшей из здоровых лиц, ситуация оказалась схожей, но пропорция выглядит несколько иначе, соответственно: 2,8 % — только «прямые утверждения», 8,3 % — исключительно «обратные утверждения», а 88,9 % — и те и другие.

И хотя результаты, полученные в исследовании, хорошо подтверждали предложенную концепцию «поляризации/деполяризации дискурсов», главным, как мне кажется, было в этом исследовании одно случайное открытие.

В самом деле, я ожидал тогда всякого, но такого— нет…

Мы выявили удивительную противоречивость индивидуальных дискурсов — как у депрессивных больных, так и у здоровых испытуемых.

Так, например, половина из тех, кто считает, что «о самоубийстве как о "выходе" может думать любой нормальный человек, оказавшийся в крайне тяжёлой жизненной ситуации», согласились с тем, что «самоубийство не может рассматриваться как способ решения жизненных проблем».

Половина из тех, кто считает, что «если человек потерял смысл в жизни, если ему не для чего жить, он вполне может покончить с собой», в то же время утверждают: «если у человека возникло желание покончить с собой, он должен бороться с ним и жить несмотря ни на что».

При этом почти 60 % респондентов, согласных с последним утверждением, то есть с тем, что «нужно жить несмотря ни на что», полагают, что «человек имеет право покончить с собой».

А 30 % людей, считающих, что «самоубийство — это постыдный поступок», думают, что «если человек потерял смысл в жизни, если ему не для чего жить, он вполне может покончить с собой».

И это только небольшой перечень «недоразумений», обнаруженных в подавляющем большинстве анкет. На самом деле таких казусов было огромное количество!

Например, наши пациенты, которые сами уже предпринимали попытку суицида, более чем в половине случаев утверждали, что суицид — это всегда шантаж и демонстрация.

Рис. 46. Пример сочетания парадоксальных (взаимоисключающих) утверждений суицидального дискурса: 100 % наших респондентов, согласившихся с «прямыми» утверждениями, выбирали и «обратные» — в процентном отношении, обозначенном на диаграмме тёмно-синим цветом (см. интерпретацию в тексте).

На рисунке 46 представлена следующая диаграмма: 100 % — это все наши респонденты с суицидальными намерениями и парасуицидами в анамнезе (они выбрали утверждения «Были случаи, когда я сам рассматривал самоубийство как возможный выход из трудной для меня жизненной ситуации» и «Я сам однажды предпринимал попытку самоубийства»), которые согласились с тем, что:

1) «угрожая покончить с собой, человек просто шантажирует окружающих»,

2) «если человек говорит, что он покончит с собой, он никогда этого не сделает»,

3) «я думаю, что самоубийство — это тяжёлый грех»,

4) «если человек пытался покончить с собой, он уже ненормальный»,

5) «если человек решил покончить с собой, он это сделает, и ничто его не остановит».