Машина песен. Внутри фабрики хитов

«Мы находимся не в пространстве музыки, а в пространстве момента», – заявляет Эк с видом некоторого духовного превосходства, какое бывает свойственно прогрессивным технарям. «Моменты» создают программисты Spotify, которые при помощи анализа песен и пользовательских данных вычисляют правильные треки для определенных занятий и настроений и составляют из них плейлисты. В 2014 году компания Spotify приобрела бостонский стартап Echo Nest, основатели которого разработали своеобразный музыкальный искусственный интеллект: эдакий запрограммированный хипстер помогает тебе найти классную музыку. На основе технологии Echo Nest работают автоматизированные радиостанции Spotify, а также его собственная утилита Truffle Pig, «Трюфельная свинья», которая способна отыскивать музыку по комбинации из более чем пятидесяти параметров, таких как «обилие речи» и «акустическое звучание». Став частью Spotify, команда Echo Nest получила доступ к огромному количеству данных о пользователях сервиса, по которым они могут отслеживать потребление ими музыки. Spotify знает, в какое время дня какие песни они слушают, а также и то, где они при этом находятся, из чего программисты могут делать выводы о том, чем слушатели при этом занимаются – учатся, тренируются, едут на работу. Брайан Уитман, сооснователь Echo Nest, рассказал мне, что в будущем программисты надеются научиться еще больше узнавать о пользователях сервиса, анализируя «текущую погоду и их семейное положение, указанное на Facebook». (В 2011 году Facebook начал сотрудничать со Spotify.) Он добавляет: «На данный момент мы уже знаем о музыке все, что возможно узнать на автоматизированном уровне. Теперь наша задача – научиться столько же узнавать о слушателе».

Настройка плейлистов происходит по пользовательскому «профилю вкусов». Ты рассталась с парнем, у тебя плохое настроение – и вот уже звучит Cry Me a River Джастина Тимберлейка из плейлиста «Без тебя мне лучше». Играет ли музыка для тебя или музыка играет тобой?

К двадцати двум годам Даниэль Эк осуществил главную мечту своей жизни: он разбогател. Одаренный программист с четырнадцати лет зарабатывал деньги на разработке продуктов для Интернета. Продав рекламную интернет-компанию Advertigo в 2006 году, он вышел на пенсию. Снял большую квартиру в Стокгольме. Купил красную «феррари» и ездил на ней по ночным клубам, где его сажали за лучшие столы вместе с друзьями и очаровательными спутницами, которых он щедро угощал дорогим шампанским. Так продолжалось около четырех лет, пока однажды утром Даниэль Эк не проснулся с ужасающим осознанием того, что произошло с его жизнью. «Я впал в глубочайшую депрессию», – говорит он.

«Я понял, что меня окружают не самые порядочные девушки, – продолжает Эк. – Они просто использовали меня. Мои друзья оказались лжецами. Им просто нравилось хорошо проводить время, но если бы случилось что-то плохое, они бы сразу отвернулись от меня. Я всегда стремился найти свое место под солнцем и думал, что деньги решат мои проблемы, но вместо этого я совершенно перестал понимать, чего хочу от жизни. Никто не научит тебя, как правильно жить, добившись финансовой независимости. Это мне пришлось постигать самому».

Эку нравится называть себя «миссионером», потому что он дает себе «миссии» на ближайшие четыре-пять лет. «Так я вижу свою жизнь, – говорит он. – Для меня пять лет – достаточный срок, чтобы успеть добиться чего-то значительного, при этом после такого срока ты можешь позволить себе изменить свои взгляды. Сейчас идет вторая пятилетка моей работы в Spotify. Через два года предстоит принять еще одно решение. Мне нужно будет спросить себя, по-прежнему ли мне приносит радость то, что я делаю. Это несколько необычный подход, но он дает ясность и ощущение поставленной цели».

Эк продал «феррари», покинул квартиру и переехал в коттедж рядом с домом родителей в Рагсведе, стокгольмском пригороде, где погрузился в раздумья о своей жизни. Он говорил о своих метаниях с Мартином Лорентцоном, шведским предпринимателем, который купил у него рекламную компанию и теперь тоже искал новый проект. «Наши беседы постоянно возвращались к теме музыкальной индустрии», – вспоминает Эк.