Машина песен. Внутри фабрики хитов

Однажды октябрьским днем в Нью-Йорке я встретился с ними обоими, чтобы побеседовать о Spotify. Рибо и Кэш принесли с собой свои отчеты. За прошедшие восемнадцать месяцев, как поведал мне Рибо, он и его группа заработали сто восемьдесят семь долларов за шестьдесят восемь тысяч прослушиваний их последнего альбома, доступного на Spotify в США и Европе. Кэш заработала сто четыре доллара за шестьсот тысяч прослушиваний. Такие цифры не соответствуют стандартам Spotify, но это все, что им досталось после расчетов с их лейблами и издателями.

Когда я сказал им, что Эк и Паркер искренни в своем стремлении помочь артистам, Рибо ответил, что он и его коллеги слышат это уже почти пятнадцать лет. «Наши “друзья” в бизнесе онлайн-дистрибуции помогли артистам сократить доход национальной индустрии звукозаписи с четырнадцати миллиардов до семи, и теперь Spotify делает только хуже. Таким друзьям я бы предпочел старую систему Брилл-Билдинг».

Рибо продолжает: «Вот простой факт, который никто не хочет признавать. Spotify говорит, что отдает семьдесят процентов прибыли правообладателям. Что ж, очень мило с его стороны. Но если я сапожник и один ботинок мне обходится в сто долларов, а торговец продает его за десять, то мне уже неважно, отдаст он мне семьдесят процентов или сто. Я банкрот. Дело мертво, и точка».

Кэш говорит: «Не думаю, что кто-то из нас видит выход в закрытии стриминговых сервисов. Мы же не луддиты. Мы просто хотим справедливой оплаты».

«В наших глазах система станет рентабельна только тогда, когда она будет рентабельна для музыкантов, – добавляет Рибо. – Я уверен, что у Эка дела будут в порядке, чего не могу сказать о ребятах из своей группы».

«А если музыканты не смогут позволить себе работать, пострадает музыка, – с чувством продолжает Кэш. – Ставить палки нам в колеса не в интересах самого Spotify».

Рибо и Кэш, по крайней мере, могут позволить себе отправиться в турне. У негастролирующих авторов такой возможности нет. AM– и FM-радиостанции платят авторам песен отчисления за каждое проигрывание композиции, но ничего не платят исполнителям и владельцам записи – то есть лейблу. В случае почти всех стриминговых сервисов ситуация обратная: обладатели прав на запись получают бóльшую часть отчислений за проигрывание, тогда как обладателям издательских прав из них достается только крупица. Один музыкальный издатель так объясняет причину этого: «По сути, все крупнейшие музыкальные корпорации просто распродали свои издательские компании, чтобы спасти свои лейблы. Компания Universal Music Publishing требовала от стриминговых сервисов вроде Spotify чрезвычайно высокую ставку, чтобы помочь лейблу Universal Records. А это, в конечном счете, приводит к тому, что автор песни остается практически ни с чем».

Даже если обанкротить каждого Рибо и каждую Кэш в музыкальном мире, лейблы все равно останутся в прибыли. Но если невыгодно станет работать авторам песен, то весь аппарат по производству хитов обречен. Алоэ Блэк, один из авторов хита Wake Me Up Авичи (он же поет в треке), получил лишь крохотную долю от тех миллионов, что песня заработала на Spotify. Как мы уже знаем, артисты по большей части не пишут музыку, а значит, ими легче управлять при производстве хитов. Авторские права распределяются между дюжиной композиторов – так стало заведено с момента индустриализации процесса написания музыки в начале 90-х. Теперь и этой малой доле угрожают сервисы вроде Spotify, ведь лейблы оставляют бóльшую часть денег себе. «Если будущее за стримингом, – говорит композитор Саван Котеча, – то молодые авторы песен просто не смогут заработать себе на жизнь».

А может, разорится и сам Spotify. Apple, Amazon и Google вовсю осваивают востребованный рынок стриминга. Как заявляет Эк, преимущество Spotify — в объеме доступных им данных и технологии их обработки. «Мы занимаемся этим уже много лет, – говорит он. – Мы владеем огромной базой информации о самых заинтересованных пользователях. Мне кажется, кому-то другому будет очень сложно обогнать нас. Они могут предложить более дешевую подписку, и тогда нам станет сложнее выживать. Но беспокоюсь ли я о том, что кто-то разработает продукт лучше нашего? Нет, потому что это невозможно».