Машина предсказаний

Генрик не задумывался, куда идет и зачем, а просто спускался. С того дня, как он оцарапал магистра Рала и Мать-Исповедницу и бросился прочь, он не задумывался, что делать и не подвергал сомнению необходимость бежать. Пересекая равнины Азрита, он даже не думал, куда бежит. Он просто удирал от гончих, и интуиция говорила ему, что если он выберет другое направление, то они нагонят его. В его разуме было только одно возможное направление, и он бежал туда.

Когда он добрался до подножия, его лицо было покрыто грязью и потом. Время от времени он оглядывался и видел короткошерстного коричневого пса, который обычно держался в передних рядах стаи. Черный и коричневый псы, два лидера стаи, обладали мощным телосложением. У них были толстые шеи, с челюстей свисали длинные нити слюней. Они рычали, когда видели мальчика.

Быстрого взгляда назад хватало, чтобы Генрик снова торопливо продолжал спускаться по тропе, поскальзываясь на скалистой земле. Иногда он просто съезжал по крутому склону из грязи и осыпающегося щебня — так было быстрее.

Наконец, он слетел с крутой тропы на ровный участок среди виноградных лоз и густых зарослей. Воздух был тягучим, пахло гнилью.

Оказавшись в глубокой тени густой растительности, Генрик увидел деревья, стволы которых возле земли были очень широкими — возможно, это помогало удержаться в мягкой болотистой почве. На более высоких участках росли кедры, но в застойных лужицах вонючей воды стояли только деревья с мощными основаниями. Их скрюченные ветви стелились над водой, и с них свисали плети мха, кое-где достававшие до воды. Извилистые виноградные лозы тянулись из воды куда-то в крону, питая меньшие по размеру лозы с ярко-фиолетовыми цветами.

При его приближении ящерицы исчезали в редкой траве. Змеи, свисавшие с ветвей, пробовали язычками воздух и смотрели, как мальчик проходит мимо. Под водой лениво плавали существа, посылая мелкие волны, которые лизали сырую тропу.

Чем дальше он заходил в поросшее деревьями болото, тем толще были клубки побегов и лоз. Они нависали по сторонам, образуя тоннель в гуще растительности. Невидимые птицы издавали пронзительные крики, эхо которых неслось над водой.

В лае гончих слышалось неистовое желание догнать его.

Мальчик остановился в темном тоннеле, не зная, осмелится ли идти дальше.

Генрик знал, где оказался. Спутанная растительность и стелющиеся лозы обозначали начало тропы Харга. Мать говорила ему, что у человека должна быть веская причина, чтобы ступить на тропу, потому что возвращались с нее лишь немногие. Они с матерью были двумя счастливчиками, которые вернулись, и от этого казалось еще более глупым снова испытывать судьбу.

Сердце его колотилось, дыхание было прерывистым, и он смотрел вперед глазами, полными ужаса. Он знал, что его ждет.

Лесная дева Джит.

Хуже новой встречи с Лесной девой было только одно: участь быть разорванным на части и заживо съеденным стаей преследовавших его собак.

Он слышал, что они все ближе. Выбора не было. Генрик помчался вперед.

Глава 50

Напуганный Генрик бежал по тропе, которая иногда превращалась в туннель сквозь дремучие заросли. Через некоторое время стали попадаться более крупные водоемы, становилось просторнее. Тропа лишь на несколько дюймов возвышалась над грязной водой, на ней становилось все больше запутанных корней, побегов, лоз и ветвей — их переплетение создавало на тропе ковер. Без этого ковра почва тропы просто исчезла бы под плетями ряски. Путь из ветвей и лоз и так едва виднелся над коричневой водой. Мальчика тревожила мысль соскользнуть с тропы из спутанных побегов и ветвей. Генрик боялся, что существа в воде только и ждут, пока он ошибется.

Он устал и был напуган, но еще больший страх заставлял его переставлять ноги. Он хотел вернуться к матери, в безопасность, но если он остановится, гончие его настигнут.

Растительная тропа местами была достаточно широкой, чтобы по ней в ряд могли идти несколько человек, но чаще ее ширины едва хватало для одного. Иногда узкая дорожка превращалась в мост через открытую воду, и тогда появлялись воткнутые в переплетение ветвей поручни и даже перила из искривленных ветвей, перевязанных тонкими лозами. Дорожка скрипела и колыхалась под ногами Генрика, словно была погрузившимся под воду монстром, недовольным, что кто-то ходит по его хребту.

Мальчик не знал, сильно ли отстали гончие, — над водой звуки разносились далеко. Он надеялся, что собакам непросто идти по ковру из переплетения лоз и ветвей — мосту над водным миром. Может, их лапы проскальзывают между растениями и застревают? Генрик надеялся на это.

Туман мешал разглядеть что-то вдалеке между покрытыми мхом деревьями с толстыми основаниями. Дымка наплывала на мальчика, и вскоре он не мог уже разглядеть и обратный путь. В переплетении корней ближних деревьев ему виделись следящие за ним глаза.