Машина пробуждения

– Каменщики не любят болтовни, – произнес Кайен. – Поклянись.

– Да во имя всех мертвых и сгинувших, хрен с тобой! – Пурити подняла руку. – Я, Пурити Чингиз Амптелле Гиацинт Клу, младшая из рода барона Эмиля Клу и наследница Круга Невоспетых, клянусь своей кровью и наследием, что даже под страхом Смерти и расчленения сохраню в тайне тот секрет, что ты собираешься мне поведать. Доволен? Или мне надо еще и вскрыть себе артерию?

Он несколько неуверенно посмотрел на нее, пытаясь сорвать с ветки неспелую фигу.

– А это точно настоящая клятва?

– Разумеется, Кайен! – солгала она. – Ты осмеливаешься ставить под сомнение мою честь?

– Ладно. Да, Базиль Прук и в самом деле был Первым Каменщиком, когда твой отец возглавлял «Гилдсворк Юнайтед», но…

– Но?

– Видишь ли, это было пять лет назад. С тех пор многое изменилось.

Девушка уперла руки в бока и принялась сверлить собеседника полным скепсиса взглядом.

– Что еще тебе известно?

– Так и быть. – Кайен прочистил горло. – В общем, дела обстоят следующим образом. «Гилдсворк Юнайтед» просуществовали менее года с момента подписания Указа об обществе, после которого вас заперли. Без поддержки со стороны Круга и Первый Каменщик, и главы прочих гильдий утратили свое влияние. Мой отец, Сесил Роза, стал новым Первым Каменщиком, когда повел за собой остатки организованных каменщиков, объединившихся с трубопроводчиками, – теперь гильдии каменщиков и трубопроводчиков образуют единственное нормальное представительство рабочих в этом городе. Во всяком случае из тех, что действительно функционируют, хотя, конечно, портовики максимально близки к нам, пока мы поддерживаем в порядке их драгоценные каналы и не даем цепям разрушить водные пути.

– И какое же, – встряла в его монолог Пурити, – все это имеет отношение к тому, что происходит?

Он успокаивающе поднял свою широкую ладонь.

– В общем, посреди всей этой неразберихи мой отец и глава трубопроводчиков Григали решили обратиться к помощи разведки. И в ходе довольно продолжительных споров и даже нескольких конфликтов согласились отправить одного из своих людей – то есть меня – в Купол, чтобы… кхм… немного осмотреться на месте.

Пурити почувствовала себя так, словно ее тело вдруг полностью онемело. Она прикусила губу и быстро заморгала, и каменщику даже на минутку показалось, будто она впала в какой-то странный транс.

– Прости, Кайен, я, кажется, что-то упустила. Твои слова прозвучали так, словно бы тебе удалось пробраться в Купол уже после того, как тот был запечатан.

– Чуть менее года тому назад, если быть точным. – Каменщик изучал собственные ботинки.

Кайен не был готов к тому, что Пурити столь внезапно взорвется, прижмет его к стене и сдавит его шею своими изящными руками.

– ЧТО? – Она была куда сильнее, чем могло показаться, а ее голос сейчас гремел, словно свихнувшиеся колокола. – Хочешь сказать, что знаешь пути выхода из этого ада?

– По правде говоря, всего один путь, – произнес он, отцепляя ее руки от воротника своей рубашки, ради чего пришлось разжимать изящные, но крепкие как сталь пальцы один за другим. – И вообще-то я в скором времени надеялся им воспользоваться, чтобы убраться отсюда сразу же, как появится мой сменщик.

Глаза Пурити расширились еще сильнее.

– Так вы, ублюдки, еще и посменно работаете? – Она отдернулась, растрепала пальцами прическу и испустила полный отчаяния стон. – Да ты хоть понимаешь, через что я прошла за эти пять лет, пытаясь выбраться отсюда? Колокола, Кайен, я же целых две недели подряд вспарывала самой себе горло, точно поросенку на бойне, пытаясь разрушить заклятие привязки к телу! Я мечтала умереть, лишь бы вырваться и продолжить свой путь, а теперь ты заявляешь, будто со своими треклятыми собратьями-камнеукладчиками мог все это время в припляс мотаться туда-сюда?

«До чего же очаровательные кудряшки!» – подумал Кайен, прежде чем ответить:

– Ну не совсем в припляс. Да и не все мы, а только я.

– Как?

– Вот этого я тебе сказать не могу. Просто не могу, Пурити.