Машина пробуждения

В руках он держал нечто вроде плети – с длинной рукояти свисали переплетающиеся кожаные ремни, завершающиеся загнутыми лезвиями. Вейч с жадным нетерпением во взгляде посмотрел на сверкающее существо.

– Она – эср, – вслух высказал свою догадку Купер.

– Вы знакомы? – Сомелье резко повернул к нему голову, явно раздраженный тем, что его спектакль прервали.

Купер покачал головой.

– Она удивительна.

– Создание света и музыки, – пояснил Марвин, вставая между Купером и разозленным смотрителем гарема. – Более редких существ просто не бывает. Для того, кто испытывает голод до жизни, эсры вкуснее крови, вкуснее душ, вкуснее даже, чем икра винного карпа, – облизнул губы в неприкрытом предвкушении Мертвый Парень.

У Купера все похолодело внутри. Разумеется, беззащитному порождению старинных легенд не стоило ожидать от «Оттока» ничего хорошего.

– Вы же не собираетесь причинить страдания… ангелу, принадлежащему к почти вымершему виду? – Чувство самосохранения прямо-таки ощутимой волной покинуло его тело. Что они собираются сделать с ним?

– Страдания? – Гестора определенно забавлял гуманизм Купера. – Какое жалкое слово для того, что мы делаем. Но нет, мы ничего такого не сделаем.

– Небесные владыки нашли ее много лет назад, – пояснил Марвин, пока в комнату набивались все новые и новые Мертвые Парни. – Она окукливалась в одной из башен, наполовину обернувшись в кокон из собственной слизи. Она питает наши силы, Купер, дает нам куда больше, нежели все остальные, и делает нас теми, кем мы являемся. Мертвыми Парнями. Погребальными Девками. В ней таится причина роста нашей численности и того, как нам удалось захватить такую территорию. А скоро мы завладеем вообще всем. В благодарность за это Гестор станет одним из небесных владык, ты присоединишься к нам, – глаза Марвина сверкали огнем амбиций, – а я возглавлю стаю.

Создание света подняло одноглазую голову и попыталось заговорить, но закашлялось, отхаркивая сверкающую кровь.

– Чара… – едва выдавило оно, глядя на Купера.

Тот развернулся к остальным, гнев застлал ему глаза красной пеленой. Он ткнул пальцем в грудь Марвина:

– Какого рожна? Это твой преступник? Ты не культист, а просто старый дохлый педераст, истязающий беззащитных существ! А чем занимаешься в перерывах? Долбишь в задницу единорогов?

Прежде чем Марвин успел что-то ответить, Гестор отвесил Куперу звонкую оплеуху. Несмотря на звезды, вспыхнувшие перед глазами, тот все же устоял на ногах.

– Я больше не боюсь тебя, Гестор, – солгал он. – Можешь сколько угодно трясти своим гребнем и летать на каких тебе вздумается метлах, но не жди, что я буду повиноваться тебе, и держи свои лапищи подальше от меня.

Гестор расхохотался прямо ему в лицо. Стоявшие за его спиной парни схватились от смеха за животы, демонстрируя невысказанный факт: у Гестора было полным-полно «лапищ», и самое главное, все они с нетерпением ждали возможности проявить свой подлый нрав. Купер понял, что ответ на его вспышку не заставит себя ждать.

«Дерьмо».

Вдруг эср закашлялась.

– Мама… – умоляюще прохрипело несчастное создание, прежде чем снова отключиться.

И тут до Купера наконец дошло, что его больше не сковывают земные правила. Он воззвал к страху, все еще бурлившему внутри него, покатал его в своем сознании, словно камушек на кончике языка, и направил на измученную эср. Он визуализировал связной луч, вырывающийся из его лба и бьющий прямо в единственный глаз существа.

«ЯЯЯХочуХочуХочуПомочьПомочьТебеТебеТебе».

Она вздрогнула, лишь отчасти придя в сознание, но распознав его вторжение в свои мысли.

«Алло?» – снова попытался он, и эср опять вздрогнула, но так и не ответила.

– Мы хотели оказать тебе честь, Купер, – осторожно произнес Марвин.

Гестор нетерпеливо скрестил руки на груди, наблюдая за тем, как в комнату набиваются все новые и новые Мертвые Парни. Все взгляды были обращены к Куперу, когда Вейч протянул ему свое оружие.

– Я… вам не следует. У меня и без того целые тонны этой вашей чести.

– Эта – особенная, – сплюнул Гестор.

– И что же это за честь? – поинтересовался Купер, хотя, разумеется, прекрасно все понимал, – вариантов было не особенно много, но он обязан был спросить. В глубине души он все еще надеялся, что Мертвые Парни не могут быть настолько отъявленными мерзавцами. Он давал им последний шанс.

Марвин кивнул на эср:

– Пролив ее кровь, ты докажешь, что стал одним из нас. Она безумна, Купер, и даже не помнит собственного имени.

– Внешняя привлекательность, быстрота и освобождение от цепей круга жизней – вот что дарит нам эср, – произнес Гестор. – Глупцы снаружи пытаются убедить, что Смерть – дар, который следует еще и заслужить. Мы отвергаем этот догмат, заявляем, что существование принадлежит нам по праву рождения, и своими ритуалами посвящения повергаем во прах их фальшивые иконы, то, что они считают чистотой, а теперь еще и одного из основателей их города. Пролей ее кровь – и никогда больше не будешь одинок. Раздели с нами общую судьбу, Купер.

– Но я не хочу.