Машина пробуждения

Кайен Роза, квалифицированный каменщик, целеустремленно шагал по коридорам Пти-Малайзон, надежно укрывшись от неприятностей и ролью, которую сейчас играл, и тем простым фактом, что человек в обычной рабочей одежде не привлекает к себе внимания достаточно высокопоставленных персон, что могли бы доставить ему проблемы. Разумеется, пока он старается не вызывать подозрений у местных смотрителей. Как и следовало ожидать, облаченные в платиновую броню преторианцы даже глазом не моргнули, когда он вошел в дверь, которую они столь тщетно охраняли.

Не столь слепа была прислуга королевского двора, не менее преторианцев увлеченная собственными делами. Но, в отличие от стражи, слуг не связывала необходимость круглосуточно подчиняться уставу, и они могли себе позволить несколько проще относиться к своим обязанностям. Пожалуй, их в некотором роде можно было назвать коренными обитателями Купола, что делало их опасными для шпиона; Кайену не нравилось, когда его так называли, но что есть, того словами не изменишь, как говаривала его мать.

Второстепенный лейтенант-смотритель при виде его прищелкнула языком и уже собиралась остановить самозванца, но того в последнюю секунду спасла воинственно настроенная прачка, на ходу кричавшая что-то о винном пятне на шелке и тем самым отвлекшая внимание лейтенанта.

Кайен поблагодарил всех мертвых богов за существование прачек, какое бы те ни вытворяли непотребство с несчастными юношами, которым не повезло заглянуть на одну из вечерних попоек. Он потянул воротник, покраснев. «Клянусь своим румяным задом, – подумал Кайен, – эти бабы способны за раз опустошить целый погреб винных бочек!» Если бы он сейчас наткнулся на одну из тех большегрудых женщин, что держали его в плену своих рук и бедер на протяжении трех ночей подряд, Кайен бы, пожалуй, просто умер от стыда. Впрочем, его вины в том не было – колокола, юное тело так манит к себе зрелых дам!

Он уже прошел добрую половину самого длинного из коридоров, опоясывавших этаж придворных, когда его пронзил ледяной ужас от осознания того, что он потерял свой молоток. Неторопливо наклонившись и сделав вид, будто завязывает шнурки, Кайен лихорадочно пытался вспомнить свой путь. Он же не мог быть настолько туп, чтобы оставить свои инструменты в чертовых княжьих апартаментах? Воспоминание о смеющихся прачках и грудях, в которые погружается его лицо, заставило Кайена признать, что порой он и в самом деле ведет себя весьма глупо. Он поспешил обратно тем же путем, каким пришел, напоминая себе, что для окружающих выглядит просто широкоплечим рабочим, полным энергичного задора, которым люди его положения отвечали более ленивым классам. Не какой-то там полный сомнений и страхов шпион, спешащий как можно скорее возвратиться в самое запретное из всех помещений грандиозного Купола, чтобы забрать символ своего ордена из-под самого прославленного и самого хрупкого из сокровищ города.

Сокровища, которое он так и не осмелился уничтожить, невзирая на полученные приказы.

Колокола, он действительно оставил молоток возле Красок Зари. Да за такой проступок его следует замуровать заживо, как одного из тех непокорных каменщиков прошлого. Его следует… впрочем, что следует, а чего не следует делать с ним, решит его отец, когда Кайен выберется из этого золоченого лабиринта. Если только ему дадут выбраться.

«Хватило бы мне смелости разбить эти старые окна – и я уже был бы почти дома».

Мысль о том, что гильдиям удалось обвести вокруг пальца и Ффлэна, и его лордов, заставила Кайена усмехнуться – но он тут же стер это непрошеное и неприемлемое выражение с лица. Князь-то думал, что его расфуфыренные пташки надежно заперты в клетке, да и сами лорды разделяли это убеждение. И только гильдии каменщиков и трубопроводчиков помнили ту простую истину, которую брезговали познать как аристократы, так и их глуповатые слуги: канализация работает в обе стороны. Разумеется, Ффлэн запечатал все шлюзы и трубы современных систем, а следом и покрытые известковыми отложениями остатки водоотводов двух предыдущих эпох. Вот только пусть князь и правил удивительно долгий срок, но даже он страдал некоторыми провалами в памяти, особенно когда речь заходила о таких делах, как канализация и прочность конструкций. Этим и объяснялось то, что невероятно древняя центральная цистерна осталась незапечатанной, – немножко запачкавшись и поползав на брюхе, вполне можно было проникнуть на двенадцатый подземный уровень Пти-Малайзон.

На этой глубине лежали остовы зданий тех же времен, к каким относилось и каменное убранство личных покоев князя, – Кайену даже казалось, что все остальное сооружение было возведено вокруг этих древних конструкций, подобно защитному каркасу или строительным лесам, скрывающим под собой разрушающуюся древнюю статую. Увы, точный возраст построек установить ему бы не удалось, – когда был возведен Купол, не знали даже каменщики, хотя их гильдия и поддерживала его в порядке с незапамятных времен.