Машина снов (СИ)

…Марко вытер слезы, на мгновение до боли сжав лицо в ладонях. «Мерген, скажи мне, железный солдат, ты любил когда-нибудь так, чтобы без колебания обменять жизнь своих отца и матери на одну ночь с любимой?» – глухо спросил он, не отнимая рук от лица.

Кончак-мерген что-то прерывисто сказал. И Марко наконец глянул на него. Сотник стоял с посеревшим лицом, показывая трясущимся пальцем в пустоту.

– Я… я видел там девушку, молодой мастер, – наконец смог выговорить он. – Прозрачную девушку. Прозрачную и голую… Совсем прозрачную… И совершенно голую…

– Я знаю.

– Она говорила с вами…

– Да, – устало сказал Марко. – Точнее, я говорил с нею. А ты думал, я сошёл с ума?

– Честно говоря, разные слухи ходили, господин, – кое-как совладав с потрясением, ответил Кончак-мерген. Он вынул из-за пазухи грубый нож с потемневшим лезвием и быстрым ударом взрезал ладонь. Кровь потянулась липкой нитью. Сотник удивлённо смотрел на неё несколько мгновений, потом убрал нож и медленно проговорил: – Я чувствую боль… Мы не… Это не сон?

– Никто не знает этого, мой друг, – горько усмехнулся Марко.

– Зачем ты пришёл? Рассказывай, что творится в нормальном мире?

– Ночью в Драконьи пруды доставили осетров из старой столицы, – с трудом отходя от наваждения, сказал Кончак-мерген, глядя, как порезанная ладонь сочится бурой влагой. – Пойдёте смотреть поутру?

Марко бросил в непрозрачную, чёрную, как обсидиан, воду комочек слипшихся рисинок, и огромная, поросшая мхом морда векового осетра лениво прорвала водяную плёнку, снова растворившись в темноте. Ветер на секунду успокоился, затем снова мягко бухнул в ноздри, словно передохнул для нового броска.

– Всё возвращается, мой мальчик, – тяжело проговорил за спиной знакомый голос.

– Да, повелитель. Всё возвращается, – кивнул Марко, опускаясь на колено в приветствиии. – Я рад, что силы вернулись к вам.

– Не так чтобы вернулись… Но спасибо, мой мальчик, в последние дни мне действительно стало немного легче, – ответил Хубилай.

Император, одетый в простой солдатский доспех, стоял как-то неуверенно, грузно опираясь на резной посох. Стальное кольцо стражи плотно огораживало его огромное тело, красные от ветра лица смотрели отчуждённо, покрытые латными перчатками руки сжимали рукояти мечей. Хубилай медленно и немного боязливо, словно бы прицеливаясь, опустился в принесённое кресло, и в его движении отчётливо проявилась стариковская слабость, подаренная ему болезнью. Сердце Марка сжалось от боли. Пожелтевшее лицо императора по-прежнему источало царственное достоинство, но то чувство избыточной внутренней силы, которое всегда слегка пугало и одновременно восхищало Марка, куда-то ушло, оставив странную пустоту, словно сама сердцевина Хубилая высыпалась, став трухой, и в кресле возвышалась лишь полая оболочка.

– Знаете, мой повелитель… Я давно уже не вижу обычных снов. Вчера я хотел, как встарь, вернуться в своих видениях в те места, в которых бывал, но ничего не смог вспомнить. Наяву я смутно помню град Константина, я помню, как мы караваном пришли туда, я помню, как меня поразило его великолепие, но в чём оно состояло? Я… забыл… Ни одного храма, которые приводили меня в трепет. Ни улиц, ни даже причала, к которому мы пристали, хотя обычно именно каждый причал, к которому мы подходили, я знал очень хорошо, я всегда старался запомнить, как действует лоцман, проводя наш корабль, чтобы в случае чего суметь быстро покинуть порт… Вы слушаете меня?

– Всё возвращается. Всегда. Ты всю жизнь совершаешь одни и те же ошибки, – ответил император, глядя куда-то мимо Марка. – Иногда тебе кажется, что ты взрослеешь, но это иллюзия. Ты обречён снова и снова бродить по одному и тому же замкнутому кругу. Как правило, ты даже не осознаёшь, насколько сильны твои привычки. И снова и снова подскальзываешься на том же самом месте, где ты делал это в прошлом.

Марко пристально посмотрел в глаза императора, полускрытые седыми бровями. Хубилай смотрел на глянцевую поверхность притихшей воды совершенно так же, как обычно делал это в старой столице, когда они утрами любили завтракать, глядя на мерное скольжение вековых осетров в чернильной толще воды. Но странное чувство не покидало

Марка… Он бросил беглый взгляд на кольцо стражников. Многие лица казались смутно знакомыми. «Странно, это же бойцы парадного конвоя», – пронеслась где-то по поверхности сознания полупрозрачная мысль.

– А вы видите сны, с тех пор как испробовали машину, мой повелитель? – спросил Марко, глядя, как ветер сплетает игривые песчаные змейки вокруг ножек императорского кресла.

– Ты не слушаешь меня, Марко, – ровно продолжал Хубилай.

– Твоё сознание никак не хочет возвращаться к неприятной теме. И оно пытается отделаться от неё, отмахнуться. А между тем, я должен сказать тебе…