Машина времени шутит

— Далеко не все, — сказал я чьим-то чужим голосом, да еще используя для этого дистанционное управление. — У меня дьявольски страстное желание залезть на люстру и на тирольский манер спеть первые такты «Вильгельма Теля». Только годы тренировок позволяют мне сохранить самообладание, да удерживает ревматизм. Как долго я был в ауте?

Она нахмурилась.

— Вы подразумеваете…

— Правильно, крошка. В ауте. Без чувств. Одурманенным. Или, чтобы быть понятнее, без сознания.

— Вы просто сидели здесь. Вы выглядели немного странно, поэтому я…

— Они схватили его, а?

— Его? Вашего брата? Он… просто ушел.

— Куда? Куда он ушел? Я имею в виду моего собутыльника. Что навело вас на мысль, что он мой брат?

— Я просто… предположила…

— Полагаю, нет смысла спрашивать, куда они его забрали или почему.

— Я не пойму, что вы имеете в виду.

— В такие моменты от меня ждут, что я палкой выколочу из вас все секреты. Но если честно, милашка, я не в форме.

Я встал. И почувствовал себя совсем нехорошо. Опять сел.

— Вам не следует перенапрягаться.

— Тебе-то что до этого, куколка?

— Ничего, в самом деле. Просто… — Она не докончила.

— В другой раз, может быть. — Я снова встал. Теперь это получилось немного лучше, но голова была словно набита песком.

— Подождите, пожалуйста, — сказала она и положила свою руку на мою.

— Я задержусь в другой раз, — сказал я. — Зовет долг. Или что-то другое.

— Вы избиты и больны…

— Прости, крошка, я ухожу. Извини, что не дал на чай, но, похоже, я оставил мелочь в другом костюме. Между прочим, ты когда-нибудь слышала о Ластрион Конкорд?

Она не ответила, только покачала головой. Когда у двери я обернулся, она все еще смотрела на меня большими красивыми глазами. Я позволил двери разделить нас и снова оказался на улице. Падал легкий снежок. На тонком слое тающего снега, лежащего на мостовой, я заметил следы, ведущие обратно; по дороге, которую мы с Сенатором использовали, чтобы прийти сюда. Я двинулся по ним, немного покачиваясь, но оставаясь при исполнении.

12

Следы повторили маршрут, по которому мы шли с Сенатором, когда отважно спасались от убийц или от чего-то еще, если спасались вообще. Следы закончились на месте, где мы слезли с грузовика. Ателье было все еще закрыто, но второй слева манекен, казалось, посматривал на меня.

— Привет, дружище, — сказал я. — Мы с тобой из одной команды. — Он не ответил, что меня вполне устроило.

Я чувствовал себя слабым, как новорожденный бельчонок, и почти таким же проворным. Мои кисти и колени болели. Мне хотелось лечь на что-нибудь мягкое и ждать, чтобы со мной произошло что-нибудь приятное, но вместо этого я двинулся вперед к мрачному дверному проему, устроился поудобнее и стал ждать. Я не знал, чего ожидаю. Я думал о той девушке в баре. О ней приятно было думать. Я размышлял, является ли она частью наркосна. У меня возникло желание возвратиться и проверить, но как раз в этот момент какой-то человек вышел из аллеи напротив. Он был в темном пальто и шляпе, но я узнал лицо. Это был покрытый перхотью Рыжеволосый, посещавший меня в гостинице вместе с Седым.

Он оглянулся по сторонам, затем повернул и припустил резвым шагом вдоль по улице. Я дал ему дойти до угла, затем пошел следом. Когда я дошел до угла, его нигде не было видно. Продолжая идти, я прошел мимо темного входа как раз вовремя, чтобы заметить последнее скольжение вертящейся двери. Я толкнул ее и очутился в маленьком вестибюле, пол которого был выложен черным и белым кафелем, маленькими прямоугольничками без глянца, уложенными зигзагами, подобно моим мыслям в этот момент. Лестница вела наверх к площадке, я услышал шаги над головой. Казалось, они спешили. Я двинулся за ними.

Двумя пролетами выше подъем закончился неосвещенным коридором. Призрачный зеленоватый свет струился из-под двери в его дальнем конце. Мои ноги абсолютно бесшумно передвигались по зеленому ковру. Из-за двери не доносилось никаких звуков. Я вошел без стука, просто повернув ручку.

Внутри был красивый ковер; горка, кресло, письменный стол.

А за столом, одетая в щегольский серый полосатый костюм, сидела и улыбалась мне кобра.

Ну, может, и не кобра. Ящерица. Темно-фиолетовая, с пепельно-голубым отливом, белая у горла. С гладкой чешуей, блестящая с круглой мордой, глазами без век и пастью без губ. Что-то нечеловеческое. Это что-то откинулось на спинку кресла, беззаботно махнуло почти рукой и сказало:

— Ну, мистер Флорин, вы удивляете всех нас. — Его голос был легким и сухим, как лепестки увядшей розы.

Я выхватил браунинг и направил на это существо. Оно зажгло сигарету и выдохнуло дым через две маленькие безносые ноздри.

— Являетесь ли вы участником первого кошмара? — спросил я. — Или это дублирующий аттракцион?

Он издал смешок, приятный, дружелюбный, расслабленный смешок, какой редко можно услышать от рептилии. Может быть, с этим у него было все в порядке.

— Вы занятнейший парень, Флорин, — сказал он. — Но какое дело вы пытаетесь завершить? Что вы ищете в этих призрачных комнатах, в этих коридорах с привидениями?