Маска бога

А потом на глаза попалась правая рука Торисена, все еще сжимающая эфес Разящего Родню. Она распухла, особенно вокруг перстня с изумрудной печаткой, который почти утонул в пальце, на который был надет. На побелевших костяшках пальцев набухли и кое-где лопнули волдыри. От них разбегались красные нити. Только полное пренебрежение могло вызвать у кенцира такое заражение, — например, если четыре дни подряд не разжимать пальцев, держа этот мерзкий меч.

— Тори, пойдем со мной домой. Пожалуйста. Ты отдохнешь там. За тобой присмотрит вся стая.

— И что, они защитят меня от того, чего я и сам не знаю? Видишь ли, я возвращаюсь в Заречье, чтобы выяснить. Либо мой близнец-шанир делает это со мной, как утверждает отец, либо я схожу с ума.

«Отец? — озадаченно подумал Лютый. — Близнец?»

— Хорошо, — сказал он, пытаясь говорить так же невозмутимо, как друг. — Мы разберемся, когда придем туда. А тем временем, кстати, почему бы тебе не вложить меч в ножны?

— О, я не могу. Только после того, как он убьет кого-то.

Лютый, онемев, уставился на лорда, когда над Норой взлетела, каркая, черная туча ворон. Их крики на время заглушили приближающееся громыхание, пока оно не оказалось прямо под ногами. Земля затрепетала последней судорогой только что убитого зверя, вынудив Торисена пошатнуться, а Лютого распластаться. Хромая лошадь вскинула голову, вырвалась и бросилась в сторону от дороги, тут же утонув в пятне тумана. С другой стороны она не вышла.

— О нет, — выдавил Лютый, когда грохот утих. — Это предвестья. Тори, слушай: замок вольверов защитит нас, если мы успеем добраться до него прежде, чем ударит шторм, — а он будет необычным, сверхъестественным. Теперь тебе придется пойти со мной, если, конечно, ты не хочешь плыть всю обратную дорогу до Водопадов, а то и дальше. Тори, пожалуйста!

Торисен на миг прикрыл глаза.

— И все-таки как похоже на Рестомир, — удивленно сказал он. — Калдан уже, наверное, прибыл. Мы не должны идти туда, Лютый.

— И не пойдем, — ответил вольвер, беря друга за руку. — Обещаю. А сейчас поспешим. Мы почти дома.

ЧАСТЬ 4

Рестомир: пятьдесят восьмой день весны

Глава 1

— Слушай, — в десятый раз повторила Джейм, — ну почему бы вам всем не отправиться домой? С нами все будет в порядке.

И в десятый раз услышала все тот же упрямый, терпеливый ответ:

— Леди, я не могу оставить тебя здесь. Ты же видишь.

Джейм вздохнула. Да, она отлично понимала затруднительное положение кендара. Бросить сестру Верховного Лорда у самого порога его злейшего врага было немыслимо, но промедление означает, что рисковать будут все подчиненные кадеты.

А те сгрудились на южном склоне горы — шесть мужчин, три женщины, — там их не заметит острый взгляд Каинрона. Только одна кадет, по имени Рута, была ниже Джейм, хотя девочка явно тяжелее высокорожденной на добрых тридцать фунтов. Самый высокий, глава пятерки Вант, был почти вровень со своим десятником. Все были вооружены для охоты — длинные ножи и короткие луки из оленьего рога, которые дождь привел в полную негодность. Но, вопреки росту и оружию, для Джейм все они выглядели горсткой испачканных щенков.

— Ради предков, убери их, пусть уходят! — обратилась она к командиру, понизив голос. — Они не готовы к этому.

Железный Шип уставилась на нее. А ты? Девушки-высокорожденные изолированы и избалованы, но речи этой приводят в замешательство, словно она опирается на свой опыт. Шип намеревалась ответить спокойно и твердо, как полоумному ребенку. Вместо этого она обнаружила, что горячо возражает:

— Леди, если только ты объяснишь мне, что намереваешься делать!

Джейм колебалась. Кадет подумает, что она сумасшедшая, но, демон побери, это тупик, препираться — только время зря терять.

— Хорошо. — И она рассказала все.

Шип моргнула, раз, другой. Норф чокнутая. Кендары у Водопадов перешептывались об этом, когда она внезапно появилась посреди поля битвы, а затем была заперта Верховным Лордом во внутренней комнате палатки, после чего со всяческими предосторожностями осмотрительно отослана домой в закрытом паланкине. «Вот жалость-то», — говорили Каинроны друг другу, усмехаясь.

— Не вмешивайся и не препятствуй, кадет, — сказала беглая лунатичка, твердо глядя в упор на собеседницу. — Это дело чести и долга.

Долгую секунду кендар рассматривала высокорожденную без всякого выражения, потом махнула рукой, соглашаясь:

— Честь есть честь, и долг бесспорен. Я не могу остановить тебя, леди, так что я должна идти с тобой.

— Леди, — выпалил Вант, — ты должна знать: десятник сама из людей Каинрона.

— Была! — бросила Рута.

«Ага», — подумала Джейм. А она-то размышляла, отчего ей так знаком голос высокого кадета. Сидя в шатре брата у Водопадов, она волей-неволей слышала, как он снаружи призывает на службу новых кендаров. Одна из них говорила точно так же — внятно, но бесстрастно, школа маскировки Каинрона.