Маска: история Меллисы де Бриз (СИ)

Женщины бывали всякие. Дамы полусвета, в основном, что скрывать. Но и недостатка в молодых светских красавицах или старых совах, которым уже поздно бояться за свою репутацию, также не наблюдалось. Сама Меллиса звалась графиней де Граньоль. Но и высокий титул не казался ей надёжной защитой.

— Меня будут связывать теперь со всеми этими женщинами? — недовольно спрашивала она после первого шумного приёма в особняке.

Меллиса заметила излишне свободные нравы и лёгкий тон, принятый в салоне Лоранс. И ей это не слишком понравилось.

— Тебя будут связывать со мной, — внушительно сказала Лоранс, снимая перед зеркалом свои бриллианты. Она всегда снимала украшения только поздно вечером, укладываясь в постель.

Меллиса помогала ей иногда. В любом случае, подруги часто подолгу беседовали перед сном, обсуждая события дня.

— Не понимаю, почему бы тебе не завести роман с кем-нибудь из наших гостей? — сто раз предлагала Лоранс младшей подруге. — Ты многим нравишься.

— А мне — никто. По крайней мере, не так чтобы… серьёзно.

— Господи, кто говорит о серьёзных чувствах!? — восклицала Лоранс. — Ты можешь просто приятно и весело проводить время, не давая никаких обязательств.

— Я — не могу, — хмуро отвечала Меллиса. — Все эти щёголи мне на одно лицо и глупы, как пробки. А кто хорош, у тех без меня есть любовницы.

— Возможно, ты и права, что хочешь большего, чем простая забава. Но ты так молода! — вздыхала Лоранс, явно вспоминая себя в таком возрасте. — Неужели в твоей бродячей жизни не было случаев бесшабашного флирта и…

— Несколько тысяч, — невозмутимо отвечала Меллиса, для вида загибая пальцы, будто подсчитывая. — Но границ лёгкого флирта никто не переходил. Мне больше нравится быть свободной.

— Довольно глупо, — заметила Лоранс. — Ведь легко можно разделить свободу формальную и свободу чувств. При твоих внешних данных…

— При моих "данных" возможно всё, — отрезала Меллиса. — Но зачем делить? Я хочу, чтобы всё шло, как я хочу!

— Очень понятно и, главное, современно, — обычно отвечала на такие слова Лоранс. — Что ж, решать действительно вам, графиня…

* * *

Меллисс не пряталась от поклонников и не вела жизнь затворницы. Напротив, ей нравилось проводить время в салоне Лоранс. Но хитрая юная интриганка старалась, чтобы поклонников вокруг нее было гораздо больше, чем достаточно для серьёзных ухаживаний. Тогда времени каждому из них можно уделять гораздо меньше, чем принято в свете, а ревность, кипящая в этом котле, порождала частые, иногда весьма бурные ссоры. Меллиса утверждала, что это глупо и неблагородно со стороны ее "милых друзей" ссориться из-за пустяков. Но в мыслях она очень радовалась путанице чувств своих поклонников и держала их железной рукой. Впрочем, кроме Лоранс некому было любоваться ее красивой и смелой игрой, сильно напоминающей аттракцион укротительницы хищников.

В салоне нередко появлялся граф дю Гартр. Можно сказать даже, он был в числе постоянных посетителей и считался близким другом хозяйки.

На самом деле Меллиса знала, что их отношения с Лоранс становились всё более натянутыми. Граф считал, что если Монсеньор способен как-то усомниться в преданности дю Гартра и оказывает ему меньше расположения и доверия — это вина Лоранс. Дю Гартр вообще отличался злопамятностью и конечно не забыл тот случай, когда по приезде из Италии его заставили слишком долго прождать в приёмной. Но в появлении посланцев из Англии со срочными известиями, несколько нарушившими запланированный порядок встреч кардинала, Лоранс была совершенно не виновата. Меллиса немного чувствовала здесь свою вину (не в напряжённости отношений Монсеньора с Англией, разумеется, а в том, что граф зол на свою сообщницу из-за нее, Меллисы). Но в коротких разговорах, случавшихся между ними иногда в салоне, Меллиса с графом-тигром никогда не переходили светских границ. И обычно мило улыбались друг другу.

Чем более узнавала Меллиса здешнее общество (которое легко разделялось на случайных гостей и слуг кардинала, связанных общими деловыми интересами), тем больше понимала она, что дю Гартр в этой армии, конечно, не маршал, но уже далеко не новобранец и с такими связями, что… что с его самой яркой чертой — моментальной обидчивостью и злопамятностью — поневоле приходится считаться всем. И то, что дуэли запрещены, ему не помеха. Нарушают королевский (вернее, "кардинальский") эдикт многие, но дю Гартр прекрасно умеет обойтись без дуэли. Меллиса навсегда запомнила эпизод с графом Рочелли и не желала повторения подобного случая.

23(4)

Возможно поэтому (потому что прислушивалась), Меллиса удивлённо зацепилась за обрывок разговора и подумала: "Кто же смеет так дразнить нашего месье Лигара?"

Дю Гартр играл в карты с еще двумя господами, военными, и небрежно обменивался фразами с кем-то третьим, кто стоял у стола и не желал включаться в игру, хотя его настойчиво приглашали.

— … берегу свои карманы, граф, — отвечал тот. — Мне, как вам, вероятно, известно, лишний проигрыш ни к чему.