Маска из другого мира

— Что ж… — Гонгадзе задрал свой нос кверху, выпятил нижнюю губу и блеснул круглыми очками, став в этот момент еще больше похожим на Берию. — Тебе, Артемий, и всем твоим маскам я тоже хочу выразить искреннюю благодарность от всего нашего театра. Ты и твои ребята спасли нас. Жаль, что не всех.

— Мне тоже жаль, Автандил, — хмуро кивнул Иванов. — Могу я тебе помочь с транспортировкой тел?

— Я уже написал своему заму, он приедет с людьми, — Гонгадзе поднял руку с выставленной вперед ладонью, как бы показывая, что нашему главрежу не стоит беспокоиться.

— Тогда… — Артемий Викторович обвел всех присутствующих внимательным взглядом и остановился на незнакомке, которая терпеливо дожидалась все это время, пока мы делились эмоциями. — Тогда я попрошу вас, Глафира Степановна, представить нам эту чудесную барышню, без чьей помощи нам было бы не обойтись.

На Ситэ устремились любопытные взоры всех находящихся в комнате с антисценой людей. Она уже убрала свой образ, и рядом с как раз вернувшейся Северодвинской, суровой бабушкой в разгрузке, теперь стояла миниатюрная девушка. Невысокая, с коротким смоляным каре, в синем платье, закрывающем шею, и кедах в тон. На вид ей было лет двадцать, не больше. А разрез глаз выдавал уроженку Азии — более точно я определить не мог. В общем, эдакая девушка из аниме, такие еще Сашке очень нравятся. И, конечно же, такой контраст отметил не только я.

— Вот видишь? — повернулся к Андрею-Панчу рыжий Кирилл. И добавил уже шепотом, косясь на Глафиру Степановну: — А ты говорил, бабка… Смотри, какая!

— Не в моем вкусе, — пожал плечами его приятель, хотя было видно, что он с нашей гостьи глаз не сводит.

Впрочем, меня больше интересовал другой вопрос. Кто эта девушка? Откуда она взялась и почему пришла к нам на помощь вместе с Северодвинской? Неужели в академический взяли новую актрису, пока мы сражались с хутхэнами по ту сторону портала? Если это так, то Глафире Степановне не откажешь в профессиональной прыти. Но, чувствую, на самом деле тут что-то другое…

— Думаю, Акико расскажет обо всем сама, Артемий Викторович, — Северодвинская сделала старомодный реверанс, обращаясь к Иванову, а загадочная незнакомка с не менее странным именем просто кивнула.

— Под маской все чины равны, — произнесла она стандартную фразу-представление на чистейшем русском языке.

Перед нами вновь предстала Ситэ — женщина с точеной фигурой и высокой прической, словно бы сошедшая с японской гравюры. Я тут же вспомнил в деталях ее манеру боя, окровавленный веер, точные выверенные движения… И словно бы безучастное выражение лица, настоящая маска. Еще секунда, обычно достаточная для знакомства, и суровая женщина-воин превратилась в девчонку-аниме.

— Это маска Ситэ, — улыбнувшись, она назвала свой образ, по всей видимости, чтобы никого не поставить в тупик. — А меня зовут Акико Кондратьева, я из Хабаровского краевого театра драмы.

Я чуть было не поперхнулся, услышав странное сочетание имени и фамилии. И пока я думал, как бы потактичнее прояснить этот момент, меня опередил рыжий Кирилл.

— А почему имя такое интересное? — оскалившись в улыбке донжуана, прохрипел он.

— Мои родители — океанологи, — чуть задержавшись в дверях, ответила Акико. — Японское имя от мамы, русская фамилия — от папы. Простите, мне нужно поговорить с режиссерами…

— Так вы все-таки новенькая? — радостно спросил Ден. — У нас в академическом вы будете весьма кстати…

— Я думаю, мы обязательно со всеми поближе познакомимся и подробно поговорим, — вежливо, но настойчиво перебила бородача девушка со странным сочетанием имени и фамилии. — Но чуть позже. Артемий Викторович, Автандил Зурабович?

— Да-да, — одновременно отозвались оба режиссера.

— Вы позволите мне совершить крайне необходимый ритуал? — вежливо поклонившись на японский манер, задала несколько странный вопрос девушка. Мягко говоря, странный. Интересно, как на него отреагирует наш режиссер?

— Смотря о чем идет речь, — как я и предполагал, насторожился Артемий Викторович. — Для начала расскажите нам больше о себе… Как вы оказались здесь, почему Глафира Степановна вам доверилась?

— Артемий Викторович! — всплеснув руками, обратилась к нему Северодвинская. Хотя, на мой взгляд, ничего особенного в словах режиссера не было. Не зря ведь придумали поговорку «доверяй, но проверяй».

— Прошу меня извинить, — улыбнулся старушке Иванов и вновь повернулся к Акико. — Глафира Степановна — сильная маска и мой заместитель, я верю ей как себе. И если она вас допустила в святая святых нашего театра…

Он сделал многозначительную паузу, явно передавая инициативу в руки Северодвинской. Вот прям все по классике — подчеркнул авторитет старушки, свое отношение к ней, и теперь ей нужно все это оправдать.