Маскарад

Он долго молчал, вертя в руках бокал.

– Это не игра, – раздался тихий ответ. – Это жизнь твоя.

– И тебе в ней не место. Как и любому другому придурку, возомнившему себя великим спасителем.

– И опять: ты так зла, потому что я прав.

– Нет, я злюсь, потому что мы до сих пор разговариваем, а мне этого не хочется. Тошнит уже от разговоров, они бесполезны, ведь мы никогда не придем к согласию. И от твоей сомнительной «честности» тоже тошнит.

– Но я честно тебе обещаю: я сделаю все, чтобы тебя спасти, – он протянул вперед руку, предлагая удариться бокалами. Неохотно я повторила его жест, по столовой пронесся мелодичный звон.

Глядя мне в глаза, Актер поднес бокал к губам. Время замедлилось.

Но тут к нам ворвалась Лин. С какой-то нечеловеческой скоростью она метнулась в сторону Хала и выбила из его рук бокал. Он упал на пол и разбился, вино жидкой дугой пролетело по воздуху, рубиновыми полосами разлилось по одежде Хала и Лин, и тоже оказалось на полу.

Воцарилась тишина.

Лин смотрела на меня огромными глазами, полными страха. Она подслушивала, конечно. И речи Актера показались ей убедительными, особенно часть со спасением моей жизни. Она настолько впечатлилась, что решила для начала спасти его самого. От меня, разумеется. Лин с самого начала заподозрила неладное, видимо, я вела себя странно.

– Можешь собирать вещи и уходить с ним, – отчеканила я.

– Альтьера…

– Сейчас же.

Лин сморгнула слезы и выбежала из столовой.

Мы с Халом вновь остались наедине. В этот раз я без стеснения смотрела на него и думала увидеть в его глазах ярость. Да и не только в глазах, но и в действиях… но ничего такого не произошло. Он стоял, склонив немного голову, и улыбался.

– У тебя потрясающая способность отказываться от людей, которые хотят помочь. К тому же, Лин ничего такого не сделала, я не собирался это пить, – Хал кивнул на осколки.

Я промолчала.

Он подошел ближе:

– Это только начало, Ида.

К счастью, после этого он убрался. Без сил я рухнула на стул, залпом допила вино из своего бокала, в потом и из бутылки, и схватилась руками за голову: да что ж это такое, а! Будущее, и без того мрачное, теперь осложнилось присутствием Актера, которого просто так не вытуришь с глаз долой.

И, самое страшное… я не смогла это сделать. И, скорее всего, упустила последний шанс предотвратить грядущее. В голове моей бродили разные мысли, а яд сивилл жег карман, но отравить Хала рука не поднялась. Возможно, это было бы самым правильным решением, сомнительным, но правильным для будущего короля. А я не смогла. Вино было просто вином. Лин мое метание поняла неправильно, к сожалению. Лин подумала, что у меня хватит сил осуществить такое.

Но Актер даже к этому был готов, надо же. Надумай я его отравить по-настоящему – не получилось бы, он как обычно на шаг впереди. Раз за разом, и это начинает надоедать. Даже наша связь с его уходом померкла – похоже, у него хороший учитель. Паника подступала все ближе, почти вцепилась в горло когтями.

А ведь что-то ему понадобилось от Мораны Тандебельт. Он использовал ее и даже не подумал этого отрицать. Столько вариантов… и все как один – страшные.

В столовую поскреблась Лин.

– Альтьера… я хотела узнать, когда… когда уходить.

– Оставайся. Но еще одна такая выходка… предатели мне рядом не нужны, придется расстаться. Если Актер тебе милее, то глупо держать тебя рядом.

– Я больше никогда, альтьера! Я и сейчас… побежала, не подумав.

– Иди к себе, Лин.

Но вместо этого она, заливаясь горючими слезами, кинулась убирать осколки от разбитого бокала. Пришлось ей помочь, у нее руки тряслись так, что осколки только разлетались еще больше по всем сторонам.

– Простите меня, альтьера.

– Это ты меня прости.

Все последующие дни мы с Дарланом обедали у старика Луциана и обсуждали новости. Как и ожидалось, задержание Мораны Тандебельт не прошло гладко, но дневник Силлиана и старая история Нольткенов помогли немного унять волнения. К тому же, Дарлана неожиданно поддержал альтьер Освальд Цедеркрайц, что дало время на сбор дополнительных улик.

– Я хочу с ней поговорить, – в один из дней заявила я.

Дарлан сомневался, что из встречи что-то выйдет, но все равно согласился. После обеда мы распрощались с Лу и отправились на территорию дворца. В давние времена одна из башен служила тюрьмой для предателей. В основном камеры располагались внизу и походили на темницы, сейчас они пустовали, все же для таких целей существовал Аннерам, да и у городской полиции было куда запереть задержанных.

Но не Морану Тандебельт, она особая заключенная. К моему удивлению, Морана коротала время не внизу, а в самой башне. Когда-то ее оборудовали специально для изгнанной королевы Ракель, она предала своего короля. Между прочим, отца Роксаны. Брак был расторгнут, Ракель оказалась в башне и день за днем она наблюдала оттуда за новой жизнью бывшего супруга, за его семьей, молодой избранницей и их детьми. И, наверное, Ракель мечтала оказаться внизу, в темных помещениях без окон, лишь бы не видеть всего этого безграничного счастья.