Маски дьявола

Тот приблизил лучину, и лекарь принялся внимательно осматривать лицо лежащего. Почерневшая кожа больного была сплошь покрыта нарывами. Глаза его были широко раскрыты и неестественно блестели. Дышал он часто и глубоко.

Увидев это, Якопо резко повернулся и вышел из комнаты. Аспурак пошёл вслед.

– Если хочешь жить, не заходи больше сюда, – угрожающе произнёс лекарь. – Даже воздух в этой комнате смертельно опасен.

– Что случилось? – перепугался юноша.

– Твоему хозяину уже ничто не поможет, а ты ещё молод и должен жить.

– Неужели так безнадёжно?

– «Чёрная смерть». Слыхал про это?

– Слыхал! – в ужасе ответил Аспурак.

– Скоро она здесь всех будет косить, – уверенно сказал лекарь и поспешил выйти.

В те времена чума была настоящей божьей карой. Очень заразная, с почти неизбежным смертельным исходом, она заносилась с торговыми караванами, следующими с Востока, в основном, из Индии. Распространяясь по средневековым городам Европы, где тогда господствовали антисанитарные условия, это зараза опустошала целые страны. Заболевшего сперва лихорадило, потом его кожа начинала чернеть (отсюда и название – «чёрная смерть») и после поражения лёгких он погибал в считанные дни. Не ведая ни о причинах заболевания, ни о превентивных мерах, тогдашняя медицина была бессильна бороться с чумой. Болезнь косила всех без разбора, не считаясь ни с происхождением, ни с размерами кошелька.

Аспурак направился, было, к выходу, но потом, передумав, вернулся в комнату больного. Дыхание Хуршуда с каждой минутой ослабевало, что предвещало его скорый конец. Юноша в нерешительности топтался на месте. Он вспомнил про пояс, которым обвязывался хозяин, когда отправлялся в долгое путешествие. В нём хранились золотые монеты. Подобные пояса часто использовали купцы, ибо такое хранилище было самым надёжным. Украсть золото могли, только лишив его хозяина жизни.

Аспурак несмело протянул руку к умирающему: боязнь заболеть чумой останавливала его. Наконец, стремление к наживе взяло верх над осторожностью, и он принялся лихорадочно расстёгивать одежду на агонирующем теле. Выхватив пояс хозяина он нацепил его на себя и тщательно прикрыл верхней одеждой. Затем, как ни в чём не бывало, снова вернулся в трактир.

– С кем из присутствующих общался твой хозяин? – спросил Якопо, увидев вновь Аспурака.

– Да с кем угодно, – ответил тот, – даже вон с той шлюхой, что сидит на коленях у Марко. Может, предупредим его?

Якопо посмотрел на бледную проститутку, которую Канелла похотливо поглаживал по спине. На лице лекаря появилась зловещая улыбка.

– Не стоит. Пусть развлекается, – цинично сказал он, – всё равно его уже ничто не спасёт. А ты бросай всё и беги из этого города.

– Куда? Если хозяин погибнет, я останусь совсем один.

Якопо внимательно присмотрелся к юноше. Тот стоял в полной растерянности. Лекарь долго сверлил его своим пронизывающим взглядом и, наконец, спросил:

– Это твой первый поход?

– Да, эким-ага.

– Через пустыню идти приходилось?

– Приходилось однажды.

– Покажи, в какой стороне Мекка.

Аспурак повертел головой и показал на Запад.

Якопо, не отводя с него взгляда, несколько призадумался.

– А ты, видать, смышлёный парень, – сказал он, довольный. – Слушай меня внимательно. Сделаешь, как велю, – может, и повезёт тебе в этой жизни.

– Я везучий, эким-ага, – воодушевился юноша. – Сделаю всё, как прикажешь…

Марко Канелла, обняв свою подружку, нетерпеливо повлёк её в покои. Он увидел стоящего одиноко Якопо и насмешливо произнёс:

– Ну что таращишься лекарь? Развлекайся, пока можешь. Жизнь ведь так коротка. Ну, чего стоишь? Видать индусы- монахи напрочь прирезали твоего петушка?

Марко разразился пошлым смехом, а Якопо продолжал равнодушно взирать на него.

– Ты прав, Марко, – ответил он леденящим душу тоном, – жизнь действительно очень коротка.

– Хозяин, – окликнул обиженно Микеле, – а как же мы?

– Позабавитесь после меня. Как говорят в народе, еда младшему, а удовольствия старшему, – справедливо рассудил купец.

Переход пустыни похож на странствие по морским волнам. Песчинки – что капли в океане, морские суда – верблюды. Всё тот же бескрайний простор: либо водной глади, либо выжженной пустыни. Но если в первом случае путник стремится достичь суши, то во втором, наоборот, пытается добраться до вожделенной воды. И только солнце неизменно властвует над путешественником, будь то морским или сухопутным.

Караван купца Марко Канеллы медленно шёл по Аравийской пустыне, держа путь в сторону Мекки. Весь товар качался на горбах верблюдов, погоняемых арабами-проводниками. Впереди на большом белом верблюде шёл старший погонщик. За ним остальные вместе с приказчиками. Замыкал шествие сам хозяин каравана, который постоянно держал свой товар в поле зрения. Опасаться ему было нечего. Никому и в голову бы не пришло стащить что-либо и скрыться, ибо тем самым он обрекал себя на медленную смерть.