Масло

Номер на двадцать четвертом этаже она забронировала, не дожидаясь, пока Макото успеет ответить на приглашение. Решила, если у него не получится прийти — она просто выспится хорошенько. Но смотреть в смартфон она побаивалась — ее страшила реакция Макото. Ведь в последний раз, когда Макото хотел заглянуть к ней, она отказала ему. И вот теперь зазывает в отель… Разве это не эгоистично — звать парня, когда нужно ей? И вообще она делает это из-за прихоти Кадзии… Но с другой стороны, почему ее так смущает, а если честно, то и пугает, необходимость проявлять инициативу? Разве в отношениях мужчина и женщина не равны?

Рика уселась на двуспальную кровать. В глаза бросился электрический чайник — примерно такой же, как у них в комнате отдыха в издательстве. Она не знала, куда себя деть от волнения. Не подумает ли Макото, что ей не хватает секса? Что она этим недвусмысленным приглашением в отель упрекает его? И как быть дальше, если он не придет?

В какой-то момент ей начало казаться, что в углу комнаты притаилась скрытая камера и за ней со смехом наблюдают знакомые. Она откинулась на подушку и закрыла глаза.

Стук в дверь раздался после часа ночи, выдернув ее из уютной дремы. Она не сразу поняла, где находится. Пахло зеленым чаем. Не чаем — ароматизатором, которым пользуются в этой гостинице. Рика встала и поплелась к двери.

Макото…

— Прости, что припозднился.

— Ничего. Это ты прости, что сдернула тебя.

По взгляду Макото Рика поняла, что ему немного не по себе. На мгновение он замер на пороге, затем прошел в номер. Скинул пиджак и плюхнулся на кровать.

— Как же я устал…

Рика присела рядом и неуверенно потянулась к нему.

— Ты так занят, а я…

Волосы у Макото мягкие и пушистые, Рике ужасно нравилось перебирать их. А какие уставшие у него глаза…

— Когда Нисибаси получит премию, меня, я так думаю, рядом с ним уже не будет.

Писатель, которого курировал Макото, вошел в число номинантов на литературную премию, результаты должны объявить весной.

— Не будет? Ты говоришь о кадровых перестановках в вашем отделе? Я слышала, они у вас непредсказуемые.

— Да уж. Всё по прихоти начальства. Не знаю, что они там решат, но мне останется только подчиниться, от меня тут ничего не зависит. — Веко Макото дернулось, выдавая чувства, скрытые за безразличным тоном.

— Могу тебя выслушать, если хочешь. Это помогает. Мне будет очень жаль, если Нисибаси у тебя заберут. Ты ведь вел его роман с самого начала, готовил выпуски к публикации[50].

— Рика, не надо… Мы так давно не виделись, и меньше всего мне хочется тратить время на разговоры о работе.

Ого, что-то новенькое. Раньше Макото охотно рассказывал ей о своих проблемах и не боялся показаться жалким. В ответ и Рика открывалась ему. А теперь получается, в их личные отношения просочился холодок. Это оттого, что из-за нехватки времени они стали реже встречаться? Или что-то другое?

Снова вспомнился отец.

Рика любила отца. Он читал ей книжки и тайком готовил полуфабрикатную якисобу[51] из комбини, которую мама есть не разрешала. Несмотря на внешний снобизм, он проливал скупую слезу, когда смотрел «Мужчине живется трудно», — этот фильм показывали каждый Новый год. Но отец очень изменился после того, когда из-за неуступчивого характера ему перекрыли кислород в университете. Он перестал разговаривать с ней по душам. Все чаще выпивал и бранил маму. А ведь ни Рика, ни мама не требовали от него быть опорой семьи. Рика была не против перейти в обычную среднюю школу из частной. И маму вовсе не пугала необходимость выйти на работу, скорее наоборот. Если бы отец просто остался хорошим отцом — этого было бы достаточно.

«Пожалуйста, просто поговори со мной. Я ведь не прошу большего», — однажды услышала Рика дрожащий от слез мамин голос. Но отец, как всегда, промолчал. В последнее время перед разводом он молчал с таким видом, словно даже пара слов нанесут непоправимый удар по его самооценке. Вбил себе в голову, что настоящий мужчина так и должен себя вести.

Наверное, и кавалеры Манако стремились вести себя «как подобает мужчине». Здоровье трещало по швам, но когда Манако таскала их по ресторанам и кормила высококалорийной едой, они не смели признаться, что устали и нуждаются в отдыхе. Что это не их образ жизни. Больше, чем потерять Манако, они боялись ей проиграть. Отчаянно стараясь поспеть за ней, они в итоге пустили свою жизнь под откос. В СМИ писали, что кавалеры Манако были стеснительными и неловкими в общении, однако никто из них не был так уж одинок. О каждом из них кто-то беспокоился, звонил, даже увещевал. Если бы они прислушались к голосам близких, если бы не запали так сильно на Манако, которая затмила всех остальных, они бы не стали жертвами.

— Поясница болит… И глаза устали…

Макото со стоном повернулся и уткнулся лицом в подушку. Рика вновь отметила, какая красивая у него форма ягодиц, и невольно потянулась их погладить.

— Хочешь, сделаю тебе массаж?

— Не нужно, ты ведь тоже уставшая после работы.