Масло

Рика замолчала, внезапно осознав, что каждое ее слово все сильнее загоняет Макото в угол. Она ведь и раньше так делала. Например, беззаботно щебетала, что будто бы приготовила пасту на скорую руку, просто по минутной прихоти. Не давила ли она своей деланой беззаботностью на Макото?

— Завтра придется рано вставать… Впереди куча дел. Послезавтра сдача книги в печать. А ты лучше поспи подольше, — пробубнил Макото. Похоже, он постепенно погружался в сон.

— А тебе не хочется прогулять? Забить на все дела?

Рике хотелось больше времени проводить вот так, в обнимку, делясь теплом друг с другом. Именно в этом она нуждалась больше всего. Тепло Макото, близость с ним — то, чего жаждет ее душа.

Рика закинула ногу на бедро Макото.

— Тебе не кажется, что это болезнь современности? В последнее время ценится не сам результат, а степень приложенных усилий, то, насколько люди выкладываются. Успешность теперь ассоциируется с усталостью, и по нынешним меркам, чем больше человек страдает, отказываясь от всего, что за рамками работы, — тем больше он заслуживает уважения. Наверное, Кадзии Манако так порицали, потому что она не захотела страдать — жила так, как ей нравится.

Услышав похрапывание Макото, Рика замолчала. Его кадык дергался в такт дыханию, живот вздымался и опускался. Она вздохнула: ну вот, даже в такой момент завела разговор о работе. Да уж, они с Макото точно два сапога пара.

Ей ужасно хотелось уснуть рядом с Макото. Разве плохо выбрать комфорт и хотя бы ненадолго укрыться в маленьком теплом мирке на двоих? Если они будут проводить больше времени вместе, то Макото откроет ей наконец свое сердце.

Часы у кровати показывали без десяти три.

Обещания нужно выполнять. Даже пустяковые и незначительные.

Рика поднялась с кровати, оделась, накинула пальто. Поколебавшись немного, решила оставить телефон в номере. У нее было странное чувство: как будто тело все еще обнажено. Захватив только кошелек и карту-ключ от номера, она вышла, мысленно извинившись перед крепко спящим Макото. Прошла по безлюдному коридору, на лифте спустилась на первый этаж, миновала стойку регистрации, за которой дремал одинокий сотрудник. Стоило автоматической двери распахнуться, как в лицо ударил ночной ветер, — похожие чувства испытываешь, когда ныряешь в воду. Холод и темнота, окутавшие ее, прогнали ощущение таинства и волшебства, будто их и не было.

Раменная находилась не так уж далеко, и Рика решила идти пешком. Она поспешно зашагала в нужном направлении, пряча руки в рукавах пальто. У южного входа на станцию перешла дорогу по пустому пешеходному переходу. У торгового центра «Люмин» на глаза попались бездомные, спящие на холодном асфальте, подстелив картонные коробки. Недалеко от восточного входа она разминулась с группкой пьяной молодежи — видимо, упустили последний поезд.

Никто не смотрел в ее сторону. Сложно поверить, что теплая комната отеля, где она была только что, и эти пустые ночные улицы принадлежат одному миру. Остановившись у витрины закрытого на ночь спортивного магазина, Рика вгляделась в свое отражение. Обычная женщина, разве что рост чуть выше среднего. Это осознание ее скорее успокоило, чем расстроило. Она подумала, что, наверное, Макото все же ее любит. Если в мире есть хоть один человек, принимающий тебя такой, как ты есть, — значит, не обязательно стремиться к идеалу, чтобы понравиться всем. В конце концов, люди не настолько заинтересованы в совершенной красоте — большинство и не понимает толком, что это такое.

Яркие неоновые вывески даже не пытались сочетаться друг с другом. Вместе с холодным воздухом до носа донеслась вонь мусора. Вспоминая запах Макото, Рика упрямо шла вперед; от холода ее глаза заслезились.

А ведь если подумать, Кадзии Манако всерьез воспринимала обычные постельные интрижки, сделав их частью своей повседневности…

Ток крови замедлился, и с холодом уже трудно было бороться. Нос заныл, кончики пальцев ног онемели.

Чем больше подводных камней обнаруживалось в деле Манако, тем более глупым и раздражающим казалось то, как примитивно воспринимала его Рика раньше.

Все вокруг, включая ее саму, слишком поддались субъективным представлениям о Манако. Рика заметила на собственном опыте: мир Манако воспринимался как-то уж очень легко. Есть мир обычный — мир, заполненный суетой, подчиняющийся нерушимым правилам, и есть мир ни на кого не похожей женщины, которая сама устанавливала правила, словно это само собой разумеется.

Едва наткнувшись взглядом на красно-желтую вывеску раменной, Рика тут же бросилась к входу, даже толком не рассмотрев заведение. За одним из столиков спал перед тарелкой с недоеденным донбури[52] полный мужчина средних лет. Скуластый официант в джемпере с логотипом раменной скользнул по Рике скучающим взглядом и пробормотал стандартное приветствие. Она взяла талончик в автомате самообслуживания и присела за столик у входа, не снимая пальто. Здесь было тепло и пахло бульоном. Протягивая талончик подошедшему официанту, Рика громко произнесла: