Масло

Прежде Рика воспринимала подобные реплики как заботу о себе, а теперь задумалась — уж не в той ли это плоскости, что и нежелание откровенничать с ней?

Но в конце концов, для чего она его пригласила?

Осмелев, Рика залезла на кровать, уселась сверху на Макото и запустила руки ему под рубашку, вытащив ее край из брюк. Макото дернулся — она объяснила это тем, что у нее слишком холодные руки. Потерев ладони, Рика принялась массировала поясницу Макото. Кожа у него была гладкой и нежной. Давненько она не касалась его вот так, и теперь полузабытые за три месяца, даже больше, ощущения захватили ее. Будет между ними секс или нет — к наказам Манако, пожалуй, не стоит относиться с таким прилежанием. Вряд ли толстуха откажется от встреч, если Рика не выполнит ее условия. Скорее наоборот — если прийти и честно признаться: «У меня не получилось проявить инициативу», это только потешит раздутое эго интриганки.

Поначалу Макото ерзал, но постепенно расслабился. Руки Рики окончательно согрелись. Вообще, она была мерзлячкой, и, помнится, когда они только начали встречаться, ее удивляла разница в температуре их тел.

Промежность и бедра, принявшие тепло Макото, обдало влажным жаром. Рика вспомнила, как в первые ночи они, крепко обнявшись, слушали сердцебиение друг друга.

Макото повернулся, и Рика, потеряв равновесие, со смехом завалилась на бок. Он стянул рубашку, и Рика прикоснулась кончиками пальцев к его рельефной волосатой груди; ее снова поразило, насколько мягкая у него кожа.

Рика приподняла поясницу, чтобы снять трусики вместе с колготками. Макото встал, покопался в портфеле, откуда с шуршанием посыпались на пол документы, затем стянул брюки, и Рика услышала скрип надеваемого презерватива. Все было прозаично, но стоило ей ощутить пальцы Макото в промежности, как ее соски набухли и затвердели.

Она чувствовала, как тело пробуждается, делается податливым. По комнате разлился сладкий запах — даже не верилось, что он исходит от ее тела. Из-за того, что она не успела достаточно намокнуть, проникновение поначалу показалось болезненным, но очень быстро эти ощущения исчезли, уступив место нарастающему вожделению. На лбу выступил пот. Приподняв голову, Рика встретилась с напряженным, горящим взглядом Макото. По его лицу также стекали капельки пота. Они оба отдались наслаждению. Глядя на лицо Макото, Рика осознала неожиданно ярко — вот оно, то, чего ей не хватало.

Белый потолок начал расплываться, подступал пик наслаждения…

Тяжело дыша, Макото сполз с нее. Разом стало прохладнее. Дожидаясь, пока дыхание выровняется, а взгляд прояснится, Рика приподняла голову и оглядела комнату, как оглядывал бы ее новорожденный, только что появившийся на свет. Впрочем, нет. Новорожденные слишком ошеломлены тем, что с ними случилось, и вряд ли могут что-либо замечать. А вот она заметила, что простыни пропитались потом, и изумленно округлила глаза.

Идти в душ пока не хотелось. Пот на теле Макото быстро высох и совсем не пах. Грудь вздымалась уже не так часто.

— Знаешь, не тебе меня попрекать, — заметила Рика, ткнув пальцем в его округлившийся животик.

Макото искренне улыбнулся в ответ на ее поддразнивания.

— А ты стала очень соблазнительной, — прошептал он ей на ухо, заставив вздрогнуть от щекочущего ощущения. Губы у него были сухими и шершавыми.

Откуда-то из глубины гортани вырвался короткий всклик, похожий на писк птички. Рика прильнула к Макото, устраивая голову на его плече. Наконец-то она может проявить ребячливость, которую всегда отчаянно сдерживала.

С юности Рика привыкла держать себя в руках и не выказывать слабость. Во многом для того, чтобы не расстраивать маму. Ее мать была очень восприимчива к проявлениям телесного. Как только на экране телевизора появлялась хоть сколько-нибудь эротическая сцена, она тут же переключала канал. А когда Рика поступила в университет и начала встречаться с парнем, мать неизменно упрекала ее, если она возвращалась домой слишком поздно. Правда, когда Рика набралась смелости познакомить ее со своим тогдашним молодым человеком, отношение матери сразу смягчилось. Она даже сама рассказала Рике о своем партнере. Скорее всего, мать боялась, что Рика повторит ее путь: поддастся чувствам и откажется от перспектив, которые открывает перед ней жизнь.

— Прости, что пустил все на самотек и никуда тебя не вожу, — тихо, словно про себя, пробормотал Макото, глядя в потолок.

Рика засмотрелась на его тонкую переносицу. Он напевал что-то себе под нос. Может, песню той айдол-группы? Выпуклый животик мерно двигался вверх-вниз.

Все песни Scream, которые Рика нашла на YouTube, превозносили до небес старание и упорство. Подобные слова из уст хорошеньких, совсем еще юных девочек звучали скорее удушающе, чем вдохновляюще. Айдолы девяностых, которых помнила Рика, в основном беззаботно пели о любви, поцелуях и цвете губной помады.

— Совсем не обязательно куда-то выбираться. Меня устраивает встречаться иногда вот так по ночам.