Масло

Шерсть Мелани стала жестче и тусклее, в уголках глаз собрались «сухарики». Наверное, все дело в возрасте? Сердце сжало беспокойством. Выгуливают ли ее как следует? Хотя, учитывая снобизм родителей, их привычку пускать пыль в глаза, наверняка они стараются заботиться о питомице хотя бы для вида. Да и Тадзима не бросит Мелани на произвол судьбы.

Мелани — черно-белая бордер-колли. Для этой породы характерны послушание, смышленость и доверчивость — и все эти черты ярко проявляются в моей девочке. Родители взяли ее щенком — подарили мне на Рождество, когда я была в выпускном классе. Они надеялись, что так я не уеду в Токио и останусь с ними. А я получила рекомендацию для поступления в токийский вуз, где очень хотела учиться, и была вне себя от радости. Для кого угодно будет очевидно, что я не могла забрать в столицу несмышленого щенка, который требует много внимания, что мне не под силу было бы заботиться о собаке на новом месте. Со слезами на глазах я распрощалась с Мелани и уехала. Подлая уловка родителей меня ужасно разозлила: я надеялась, что отъезд окажется радостным и безболезненным.

Последний раз Мелани я видела пять лет назад, когда приезжала сюда. И вот теперь собиралась забрать ее.

Достала из чемодана сборную переноску. Там же лежали и другие нужные для собаки вещи — расческа, шлейка для прогулок, игрушка-косточка, простенький лоток, пеленки, немного корма. Я купила это все вчера, когда проводила Рику. Помнится, Рика удивилась тому, что у меня с собой и чемодан, и сумка, но на самом деле они были почти пустыми. С собой в поездку я взяла совсем немного вещей, часть из которых еще и выбросила перед тем, как отправиться в Канадзаву.

С помощью печенья для собак я без проблем заманила Мелани в переноску. Впрочем, справилась бы и без печенья — моя девочка очень послушная. Затем переложила в сумку минимум одежды, а опустевший чемодан поставила в углу патио.

Мои расчеты оказались верны — Мелани свободно поместилась в переноску. Но… Стоило закрыть дверцу, как она подняла лай. Надо поскорее уходить. Я достала блокнот и набросала короткую записку. Сначала думала написать что-нибудь Тадзиме, но вдруг она уже тут не работает? А вот родители… Как бы я к ним ни относилась, все же надо написать, что Мелани в порядке, наверняка они будут беспокоиться.

«Я забрала Мелани. Она ведь моя, верно? Рэйко». Оставила записку у будки и с сумкой в одной руке и переноской в другой покинула дом.

Дышать сразу стало легче. Должно быть, со стороны мои действия похожи на капризы обиженного ребенка. Войдя в образ, я сильнее затопала ногами по асфальту. Мелани в клетке заливалась паническим лаем. Потерпи, малышка.

Все мои рассказы о родителях — а рассказывала я о них только Рё и Рике — звучат так, будто я — несчастный, брошенный ребенок, но на самом деле родители и сейчас ищут общения со мной и даже пытаются предложить помощь. Но я наотрез отказываюсь. Правда, подсознательно, наверное, рассчитываю на их расположение. Вот и Мелани так бесцеремонно забрала, потому что знаю — родители не будут заявлять в полицию, чтобы ее вернуть.

Пятнадцать лет для собаки такого размера — все равно что семьдесят пять для человека. С завтрашнего дня надо будет подолгу гулять с ней. Нужно привести в порядок ее шерсть, нужно научиться делать массаж.

В сознании одно за другим вспыхивали все новые и новые «нужно» и «надо» — их оказалось так много, что голова пошла кругом. На мгновение — всего на мгновение — захотелось все бросить.

Вернувшись к такси, я попросила водителя отвезти меня обратно на станцию. Мелани продолжала яростно лаять — водитель несколько раз бросал на нас озабоченный взгляд, но когда мы приехали на станцию и сели на поезд до Токио, Мелани устала и уснула. Глядя на ее грустную морду, я чуть не плакала. У меня было так много возможностей съездить повидаться с ней. Но я находила тысячу отговорок, а сейчас приехала и забрала ее, потому что для моего плана она непременно нужна. Я не уверена, что сумею провернуть все в одиночку, — вот и решила взять ее с собой. Ужасно эгоистично. Наверняка всем близким я приношу лишь несчастья.

Мы с Кадзии Манако — одного поля ягоды…