Маслобойка

" Пусть он этим и занимается. Тимми будет твоим личным телохранителем на твоей следующей работе. Оберегать тебя от неприятностей. Ты со своей стороны тоже будешь смотреть за ним и оберегать его от неприятностей . По крайней мере это лучше , чем Oey сделал с ним, верно ." Бертон сказал и рассмеялся. Через мгновение Oэстра тоже засмеялся, только немного кисло. Эрих же смог выдавить из себя лишь улыбку облегчения.

"Я скажу ему, я буду заботиться о нем."

" Скажешь, " Бертон улыбнулся. Спустя мгновение Эрих встал, смешно дернув головой, словно птица , всем своим видом выражая благодарность и неловкость. Бертон и Оэстра наблюдали , как он хромал обратно к кладовке. Оэстра вздохнул .

" Я не понимаю, почему вы даете второй шанс этому уроду", удивился лейтенант Бертона.

"Он вне нашей сети и он готовит хорошие удостоверения личности, " сказал Бертон. " Мне нравится иметь кого-то, кого не отследить и не связать с моим именем."

"Я не говорю о калеке. Я имею ввиду другого. Серьезно, что-то не так с этим парнем ."

"Я думаю , у него есть потенциал ."

" Потенциал для чего?"

" Вот именно, " сказал Бертон. " Хорошо, расскажи мне все остальное. Что там творится ? "

Оэстра поднял брови и наклонился вперед, положив локти на стол.

Доходы от нелегальных игр , которые ведут дети на набережной не достигают предыдущего уровня. Один из публичных домов пострадал от вспышки устойчивого к антибиотикам сифилиса. В районе, принадлежащем Лока Крейгу, и расположенном к северу от границы территории Бертона , были замечены погромы домов , где производились наркотики. Бертон слушал прикрыв глаза. По отдельности ни одно из этих событий не имело большого значения, но вместе взятые, они были первыми каплями дождя в надвигающейся буре. Oэстра понимал это так же хорошо, как и Бертон.

К тому времени обед закончился. Кабинки и столы заполнялись и опустошались в течение всего дня, словно сокращалось огромное городское сердце .Ум Бертона был занят десятками самых разных вещей. Эрих и Тимми , и смерть должника не были им забыты , но и не занимали его внимание больше. Это и значило быть Бертоном: в отличие от обычного маленького человека, видевшего лишь узкую полоску горизонта, он мог подняться над ним. Он был начальник, человек, видевший всю картину целиком. Как и и сам Балтимор, он пережил многие шторма.

* * *

Время не пощадило город. Вдоль всей береговой линии осталась разрушенные полузатопленные здания, восстановлению которых препятствовал целый комплекс проблем от правовых, нормативных актов и апатии, до повышения уровня моря, требовавшего назад то, что принадлежало ему . Движение Городской Aркологии достигло своего пика за десятилетие или два до того, как появилась технология, позволившая воплотить мечты о просторных, устойчивых конструкциях в реальность. В результате появилась стена семь миль в длину и двадцать этажей в высоту , которая протянулась от кольцевой дороги до озера Монтебелло и отделила надежду от отчаяния. На уровне улиц, дорожное полотно пронизали электрические сети , питая и направляя транспортные средства, которые могли бы использовать их. Остров Спарроу возвышался среди волн словно вдова, смотрящая в море на корабль, который никогда не придет домой, и Федерал Хилл хмуро взирал на город, возвышаясь над мелкой, грязной водой, император своей собственной заброшенной земли.

Везде, по всему городу, пространство ценилось высоко. Разросшиеся семьи жили в разрушающихся квартирах, предназначенных для вдвое меньшего числа жильцов. Мужчины и женщины, которые не могли покинуть тесные помещения проводили свои дни у экранов своих терминалов, смотря выпуски новостей , сериалы и порнографию, и питались текстурированным белком и обогащенным рисом. Для большинства, их участие в преступлениях было вялым, маленький человек творит маленькие дела ; подпольный пивовар делает слабое, самопальное пиво; пара детей воруют соседскую одежду или ломают его мебель; какие-то группы, вооруженные инструментами, крушат старую инфраструктуру погребенного города в поисках металла. Балтимор был уменьшенной копией Земли, людно и скучно. Его граждане были зажаты между унылой жизнью на пособии и барьерами класса, расы, и возможностей, порочной конкуренции и ограниченных ресурсов, которые поддерживали всех , но не давали профессию и реальных денег. Диктат областной администрации в Чикаго проникал на улицы слишком медленно, а местные власти были хоть и слабее, чем правительство, но всё же они были ближе, находя точку равновесия между законом и беззаконием, где-то к северу от Лансдаун.