Масонство и закон

Доктор Маккей, автор определения и списка ландмарок, наиболее популярных в наши дни в масонском мире, явно пользовался для выработки своего собственного определения только что приведенными и некоторыми другими вариантами. В конечном итоге вот что он написал: «Наверное, безопаснее всего ограничить их самыми древними, а поэтому действительно вселенскими обычаями Ордена, постепенно вошедшими в обиход как практические способы осуществления деятельности или единовременно принятыми как таковые законными масонскими властями в весьма отдаленное от нас исторически время, о каковом акте не сохранилось, или не дошло до нас, определенных исторических документальных свидетельств. Ни время их введения в обиход, ни осуществившие его власти не оставили после себя летописных свидетельств, а поэтому считается, что они «древнее древнейших свидетельств памяти или истории». Таким образом, первым и главным требованием к традиции, или обычаю, чтобы ее или его можно было назвать ландмаркой, является, чтобы она или он существовали «с тех времен, с которых их существование не опровергает память поколений». То есть ключевым элементом здесь является их древность». С именем и авторитетом Маккея принято было считаться, а поэтому его определение немедленно широко распространилось и было взято на вооружение всеми, кто не проводил самостоятельного критического исследования проблемы ландмарок. Это закономерно, потому что в свое время Маккей считался практически неоспоримым авторитетом в области масонских истории и права, потому что он одним из первых выдвинул такое полное и всеохватное определение, а за счет своей «Энциклопедии» (до сих пор являющейся классическим теоретическим трудом) довел его до сведения широчайшего круга заинтересованных читателей, однако, в любом случае, он всего лишь выражал свое личное мнение, а посему любой Вольный Каменщик точно так же, как доктор Маккей, вправе выработать собственное определение ландмарок.

Я присоединяюсь к тем, кто не согласен принять некоторые аспекты определения Маккея, а также к Роско Паунду и иным критикам вышеприведенного определения в том, что далеко не все из 25 перечисленных Маккеем ландмарок отвечают его собственному определению. По крайней мере, о 6 из 25 ландмарок этого списка лично я не могу сказать, что они «древнее древнейших свидетельств памяти или истории». Остальные 19 или 20 из 25 отвечают лично моему пониманию термина «ландмарка», однако известно, что они были введены в обиход в 1717 г. по формировании Первой Великой Ложи. Происхождение каждой из них задокументировано раз и навсегда. Понятно, что и в будущем франкмасонство может, в таком случае, приобретать новые ландмарки, но и в таком случае их происхождение будет задокументировано.

Также я не согласен с той частью определения Маккея, где говорится о всеобщем соблюдении – «вселенском характере». Не только я, но и некоторые видные исследователи, включая, например, Роско Паунда, полагают, что некий обычай, для того чтобы называться ландмаркой, должен соблюдаться широко и многими, но совершенно не обязательно при этом иметь документальные свидетельства того, что он соблюдается всеми без исключения и по всему миру. И Паунд, и я считаем, что соблюдение того или иного обычая вполне может стать ландмаркой даже при условии наличия точных данных о том, что он соблюдается не повсеместно. Предположим, я называю тот или иной наш обычай ландмаркой, и кто-то спрашивает меня, уверен ли я в том, что он соблюдается повсеместно, как и откуда мне взять такие данные? При условии отсутствия какой-либо всемирной масонской власти, а также перечисления признаваемых ими ландмарок только частью из существующих в мире Великих Лож видится практически невозможным подтверждение или опровержение повсеместного соблюдения того или иного обычая. Этих данных попросту не существует в мире.

Покойный С. С. Хант, один из авторитетнейших масонских ученых и писателей нашего времени, писал: «Ландмарка является отличием, не более подвластным писаному закону, чем те отличия, за счет которых одна человеческая раса отграничивается от другой. Ландмарка ясна и очевидна в общем, но неопределенна в деталях и частностях, и сам факт составления для нее определения лишает ее изначальной природы». Он оспаривал часто встречающееся утверждение, что ландмарка есть неписаный закон, под каковым названием они значатся в регламентах нескольких Великих Лож.