Масоны из провинции

— У деда было пять сыновей, и три дочери. Старший, Данил, и перебрался потом сюда. Когда дед уезжал, здесь его брат оставался. Но брат умер, детей не оставил, а наследство осталось. Видишь-ли, там где сейчас дом Павла, раньше целый хутор был.

— А остальные?

— Остальные. — вздохнул мужчина. — Остальные умерли, только мой отец и выжил. Всех болезнь забрала. Поэтому дед отца и не отпускал, единственный он у него остался. Отец рос, можно сказать, с солдатами, и было совершенно понятно что будет он военым. Ну, а казачьего полка тогда уже и не было, был простой полк Его Величества. Но традиции сохранились. — многозначительным тоном уточнил он. — Держали их там из-за разного рода волнений на юге, рядом с Персией и Афганистаном, что-бы в случае чего, быстро перебросить к границе. Тогда-же начали в тех краях золото добывать, поэтому работы им хватало. Отец мой женился на дочери Ларина, тогдашнего заместителя губернатора.

— И взял фамилию жены?

— Точно так.

— А прежняя какая была?

— Кныш, дед тогда посоветовал отцу, что лучше взять фамилию русских дворян, и не прогадал, хитрый был человек.

— А вы с Олечкой родственники?

— Нет, — засмеялся Алексей Николаевич. — мы разные Кныши. — потом добавил подумав. — Ну может очень далекие. Если подумать то все мы родственники, и сейчас ты будешь со своей ближайшей родственницей общаться.

Сергей и не заметил за разговором, что вот и усадьба, что уже приехали. Тетушка с Олечкой стояли на крыльце встречая гостей, обе барышни были нарядно одеты, не в своих обычных платьях серого сукна, а белые, вечерние платья, модного покроя. Раиса Петровна вела себя так, как будто вчера ничего не случилось. Поздоровались, Олечка взяла Сергея под локоть и все пошли внутрь дома. Юноша слегка растерялся от такого, и даже занервничал. В столовой был шикарно накрытый стол, молочный поросенок, запеченная утка, телячий язык, печеные патисоны, картофель с тмином, сельдь в специях и сельдь копченая, лосось жареный на углях, яблоки моченые и капуста квашеная, грибочки в рассоле и сладкий, синий лук. Вершили композицию банкета три графина с водкой, наливкой и хреновухой, два небольших кувшинчика с вином и большой с квасом.

Аромат яств пробудил аппетит, и гости, вместе с хозяйками, не мешкая приступили к трапезе. Сергей рядом с Олечкой лицами к окну, Раиса Петровна во главе стола, напротив Алексей Николаевич. Пить юноша отказался, и тут-же заметил на лицах присутствующих легкие улыбки. К слову сказать остальные тоже не налегали на спиртное.

— Значит, к чему я пришла. — покончив с утиной ножкой, вытирая пальцы салфеткой начала Раиса Петровна. — Вы любите друг-друга, я не против. — она повернулась к Сергею. — Ты известишь своих родителей, и если они не против, я перечить не стану.

— Я считаю себя в достаточном возрасте, для принятия подобных решений. Как я уже сказал Алексею, я не жду благословения, я говорю это как факт, мы венчаемся. — голос юноши впервые в жизни не звучал томно и низко, он потерял все свои бархатные нотки, и сейчас был похож на голос судьи выносящего безапелляционный приговор.

Это было достаточно дерзко, с его стороны, тем не менее, Раиса Петровна посмотрела на племянника с уважением.

— Так тому и быть! — женщина улыбнулась. — Подробности обсудим потом. Но без родителей такое делать негоже.

— Полностью с тобою согласен. — голос юноши снова благоухал бархатом. — Я уже и письмо написал, осталось отправить.

Алексей Николаевич осмотрел всех веселыми глазами, ему было по душе что все так хорошо решилось, а Сергей ему нравился все больше и больше. Раиса Петровна тоже была довольна, Олечка просто сияла от счастья, и только один Сергей был немного обескуражен. Дело в том, что этот короткий разговор заставил его понервничать, а когда он отвечал тете, ему казалось что это и вовсе был другой человек, и сейчас юноша отходил от стресса.

Общее напряжение спало, зашел разговор о сабантуе для рабочих, решили провести праздник в Субботу. Обговорили планы, и решили что завтра, после обеда, Алексей Николаевич вместе с Сергеем поедут в Екатеринославск за артистами.

— А за то что ты за моей спиной шашни крутил, до понедельника жить тебе у Алексея. — такой приговор вынесла тетушка.

Счастливые молодое только улыбнулись этой новости, они вон сколько друг без друга жили, до понедельника потерпят.

* * *

— Ах ты черт леший, чтоб тебе гуля на лоб выскочила!!

— Ты чего? Охрим?

— Та лайдак! Носятся тут! Дурни всяки.

На выезде из Александровска, карету в которой ехали Алексей Николаевич и Сергей, обогнала другая, запряженная восьмеркой лошадей. И обогнала так нагло и близко, что повозки чудом не столкнулись, вот возница и выругался, а потом пустил своих четверых лошадок легкой трусцой. Карета покачивалась на кочках, но благодаря рессорам неудобства от этого были минимальными.

— Так если он Кныш, то как он стал Коношевым? — Сергей спрашивал то, что не получилось узнать вчера.