Масоны, розенкрейцеры, каббалисты. Реалистическая картина тайных союзов и их историческое влияние на общество

Дражайший друг! Уже давно предметом моих сокровенных желаний было вступление в одно из избранных обществ правдолюбивых и просвещенных людей, как то, членом которого Вы являетесь (…) Я уповаю на Вас, мой друг, и смею просить Вас – из дружеских побуждений – поспособствовать моему приему в это общество. В благодарность за выказанную Вами благосклонность я готов использовать любую возможность, чтобы оказать ответную услугу, а мое членство в обществе никогда не даст Вам повода пожалеть о Ваших усилиях.

Ваш истинный друг и слуга,

Иоганн Антон Мертенс,

доктор юридических наук

Когда Массинисса покидал ложу, прежние отношения между «придворным мавром» и его «господином» восстанавливались, и он снова превращался в Солимана. Если в ложе братья обращались с Массиниссой как с равным, то по возвращении во дворец, где он жил вместе с князем, Солиман снова становился слугой, который бежал рядом с его каретой. Не планировал ли Солиман использовать положение «живой куклы» в своих интересах? Таким вопросом задается театровед Ивана Ривич, которая в 2015 году защитила в Венском университете дипломную работу о Солимане. Очевидно, свои первые деньги он заработал, играя роль экзотического «мавра высокородного князя», выставленного на всеобщее обозрение. Венки из перьев и юбки служили реквизитом для усиления экзотического впечатления от «придворного мавра». При Солимане в моду вошли восточные белые одеяния, создававшие живописный контраст с темным цветом кожи. Чернокожие люди привлекали венскую аристократию своим эротизмом; считалось, что чернокожими управляют животные начала и инстинктивные влечения. На портретах мы видим Солимана – стройного, красивого мужчину с андрогинными чертами лица. Вот и князь фон Лихтенштейн обратил внимание на городскую редкость и позднее украсил свою свиту Солиманом.

Эти клише дают о себе знать и в опере «Волшебная флейта», премьера которой состоялась в 1791 году: один из персонажей, чудаковатый Папагено, щеголяет в перьях как «полудикарь». В то время даже просветители сомневались, можно ли причислять представителей первобытных народов к «настоящим» людям. То же относилось в полной мере и к венским «придворным маврам». Скорее всего, Солиман послужил прообразом чернокожего персонажа «Волшебной флейты» как для его венских современников, так и для его масонских братьев Моцарта и Шиканедера. Из Массиниссы получился Моностатос. Друг Солимана и масон Игнац фон Борн, в ложе которого он состоял, стал духовным стержнем оперы «Волшебная флейта». Шиканедер ввел в нее этого видного венского просветителя в образе Зарастро, воздвигнув тем самым памятник фон Борну. Не всегда, конечно, среди братьев царила идиллия, воспетая Зарастро в его второй арии:

За этими священными вратами месть неизвестна,
и, если человек оступился, любовь ведет его по верному пути.
Так, опираясь на руку друга, он идет, счастливый и радостный, в лучший мир… [5]

Когда Солиман в 1768 году, без разрешения князя фон Лихтенштейна, которого обвиняли в гомосексуальных наклонностях, женился на овдовевшей венке Магдалене Кристиано, князь лишил его жалованья и вышвырнул из дворца. Супруги переехали в предместье Вены и стали жить на 20 000 гульденов, Солиман выиграл их в карты во Франкфурте-на-Майне во время путешествия с князем. Собственно, играя в «фараона», Солиман обыграл одного банкира на 44 000 гульденов, однако великодушно дал шанс отыграться и вернуть 24 000 гульденов. В благодарность банкир Йозеф фон Бендер раструбил всюду о благородстве Солимана и стал не только его верным другом, но даже крестным отцом его дочери Жозефины.

Между тем Лихтенштейны перестали преследовать Солимана в связи с его женитьбой. Племянник князя после его кончины протянул Солиману руку дружбы и в 1773 году предложил ему место воспитателя при княжеском наследнике Алоисе. Спустя 25 лет Солиман наконец получил пенсию и мог спокойно наслаждаться жизнью. Но даже теперь он не снимал тюрбан и турецкое одеяние. Образ экзотического африканского царя стал его трагической ролью в жизни.