Массандрагора. Зов Крысиного короля

И потом на него надели кислородную маску, содрали все еще тлевшую одежду, наложили бинты и долго чем-то поили… И опять несли, поднимали на одном лифте и опускали на другом, и снова коридоры, переходы, повороты…

И наконец – вот она, улица, свежий воздух, вечереющее небо, высокие горы, джипы и бронетранспортеры, палатки и флаги, марширующие колонны солдат и… Федор. И Лиза, и Сармат, и Соломон. Все улыбаются, машут ему руками, а Лиза плачет… Но где же Тунгус, где этот чертов подонок?! Куда он подевался?! Где… он?..

Который час уже «вечерело». Было далеко за полночь, но Машина снова не собиралась закатывать солнце за горизонт по привычному людям расписанию. Они сидели на высоком холме и грелись лучами этой капризной, но приятно теплой подделки. Внизу находился лагерь Объединенных Сил Посвященных, или ОСП: как объяснил капитан, – военизированного формирования, призванного охранять порядок в мирах и на границах между ними, этакие миротворцы при вселенском ООН, одной из многих организаций посвятов. Там было много кого: и русские из каких-то параллельных для Пашки Вселенных, и французы, и деловые американцы, даже дархане и странные существа, напоминающие белые клубни картофеля. Ввиду усталости он не стал интересоваться, от кого они произошли, сейчас это интересовало его меньше всего. Всюду сновали танки, джипы, летали военные гравилеты, утыканные пушками и прочими грозными приспособлениями, бегали озабоченные офицеры, отдавая приказы направо и налево, а солдаты ловко устанавливали палатки и небольшие домики, для командного состава. Лагерь здесь строился основательно и явно надолго.

ОСП вызвал Соломон еще в отеле, в номере Пашки, и полигон он открыл для них тогда же, хотя Фаронов в запарке даже не заметил этого. Однако чтобы военные прибыли сюда, понадобилось несколько часов – бюрократия, по словам Хорошавина, у посвятов просто зашкаливает, к тому же вызывать их пришлось, ситуацию полностью не раскрывая. По сути, военные прибыли только потому, что был незаконно расконсервирован закрытый полигон, и в нем «творится полный беспредел, содержится много пленников». Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.

Именно прибывшие медики и спасли Пашку, накачали его лекарствами, обмотали бинтами, налепили пластыри, в общем, поставили на ноги. По заверениям Хранителя-врача, если бы не его своевременное дарханское лечение, был бы Пашка уже на том свете, и тот ему вполне верил. Впрочем, несмотря на строго-настрого прописанный постельный режим, после позднего ужина он сбежал из санчасти и вместе с друзьями решил подышать свежим воздухом за территорией лагеря, так как уже через пару часов чувствовал себя лучше, чем когда-либо – процедуры Хранителей действительно оказались фантастически эффективными. Прихватив с собой несколько бутылок вина, которые невесть где добыл Сармат, они взобрались на соседний холм – вид оттуда открывался просто изумительный.

– И что теперь будет? – спросил Пашка, отхлебывая полусладкое кахетинское.

– Да много чего, – хмыкнул задумчиво капитан. – Начнется расследование, набежит куча экспертов, ищеек, профессоров, технарей, ну и полицаев всяких, чекистов наших тоже. Наверное, посвятовских журналюг пригласят, но поначалу вряд ли. Опечатают тут все… Спасут невинных, накажут виноватых. Накормят голодных, утешат плаксивых. Начнется извечный спор: кто за что отвечает, кому тут место, а кому нет, кто филонил, а кто работал, кому награда, а кому общие расходы оплачивать. Американцы будут наезжать на русских, дархане – на американцев… Все как обычно. Но ты, главное, помни, что мы тебе наказали. Усек? Держи, пожалуйста, язык за зубами. Во избежание, как говорится. А это дело может затянуться на годы…

Пашка озадаченно кивнул. Ему не очень понравился состоявшийся несколько минут назад разговор, но какой у него был выбор?

– Да уж, – вздохнул Сармат, отхлебывая из второй бутылки, – думали, сами справимся, а вот оно как вышло… Сто медуз мне в горло! Может, Соломон и поторопился вызвать этих охламонов; может быть, и не стоило…

– Как это не стоило? – возмутилась Лиза, недовольно скрестив руки на груди, – а как же Паша? Он бы погиб, если бы они не подоспели!

– Это верно, – сержант развел руками, – я потому и говорю – кто ж знал! А вообще Пахан молодец, молодец, кто ж спорит! – Сармат хлопнул Пашку по плечу, и тот инстинктивно сморщился, хотя никакой боли уже не чувствовал – лечение у дархан действительно было на высоте. – Ой, извини, дорогой! Я забыл…

Лиза возмущенно фыркнула.

– Дело-то серьезное, ребята, – повторил Хорошавин. – Если некоторые вещи, творящиеся здесь, вылезут наружу, то… не знаю даже, что и подумать.