Мастер

Но в ту же секунду хлестнула плетью злость. Да что же это такое! Рёку рванула сумасшедшим вихрем, сбрасывая чьи-то путы.

Прямо в голове раздался чей-то смех.

Эйтаро резко остановил коня и спрыгнул на землю, спружинив ногами. Тьма перед глазами не хотела расходится, словно… кругом все черное, шелковое, трепещущее. То ли от рукава хаори, то ли от волос на ветру.

В руке Коджи снова сверкнул меч. Чьи-то ледяные пальцы сжали его запястье. Рёку вмиг замерла, прекратив бесноваться и ласковым котёнком потянулась к стоящему напротив.

— Поспокойнее, Икэда, — раздался голос, который сейчас совершенно не хотелось слышать. — Я уже понял, что ты мне не рад. Но ответь на вопрос, и разойдемся. Наверное. Куда ты собрался? И что хочешь спрятать? Ах да, два вопроса. Но ты уж прости, мне всегда мало.

Тьма исчезла, будто по щелчку пальцем. Коджи зажмурился. И сам бы, пожалуй, не сказал точно от чего именно: солнечных лучей или взгляда янтарных глаз.

Уйти незамеченным не удалось. В нескольких шагах от него стоял Эйтаро.

«С ним что-то не так», — подумал Коджи, отметив, что кожа бывшего сейванена похожа на рисовую бумагу, сквозь которую просвечиваются черты свеженаписанного кандзи.

Ощущение, что Эйтаро что-то ломало изнутри, но он пока ещё этого не ощущал. И взгляд… Вроде бы смотрел прямо, но в то же время — не видел.

— Что смотришь, Икэда? Нравлюсь? — прошептал он так, что у Коджи вдоль позвоночника пронесся мороз.

Глава 5

Когда мне в следующий раз скажут: «Смотри туда», первое, что я сделаю… сделаю ноги. Потому что прогулка с проклятым Кодай-но, светская беседа, жуткий лес… все как-то давало знак, что ничего хорошего меня впереди не ждёт. Но нет же, я старалась думать в позитивном ключе и… Ладно, кому я вру, я вообще не думала.

— Ну, что молчишь? — поинтересовался Сацуджинша, выставив вперед одну ногу-меч так, чтобы можно было перенести вес тела на другие и устоять на влажной земле. Казалось, будто тут, не прекращая, шли ливни. Просто бери деревья, листву, землю, лианы и выжимай — насобираешь на целый пруд.

Я молча смотрела на открывшийся передо мной… вид? Ну, можно так сказать. Поначалу ничего непонятно. Такой же отвратительный лес, только темнее, чем до этого. Но чем дольше стоишь и вглядываешься, тем яснее осознаешь, что все здесь какое-то… неправильное. Тянущееся, перекрученное, не дающее понять где верх и где низ. Чернота разливается во все стороны, словно кто-то из богов щедро плеснул ночи на земли.

Деревья стоят слишком плотно, их обивает туман. Всё уходит дальше и дальше, словно вливаясь в какой-то туннель.

«И света в конце этого туннеля нет и никогда не будет», — вдруг поняла я.

Сделав шаг вперед, почувствовала, что голова идет кругом. Будто организм совершенно не хочет воспринимать это место, просто теряет ориентацию в пространстве.

— Где мы находимся? — глухо спросила я… и поняла, что голос звучит не громче писка котёнка.

— Мирунгша во время призыва Карана сил земли находился рядом, — совсем рядом произнес Сацуджинша. — Никто никогда не узнает, что там было такого, что его глаза не выдержали. Люди оказались к этому нечувствительны, а Крылатый отшатнулся и испустил крик дикой боли. Увиденное должно было навсегда остаться перед его внутренним взором. Потому что это было последнее, что он видел.

— Получается, он ничего не видит теперь, и идет, руководствуясь остальными чувствами? — отстраненно спросила я, понимая, что мне это что-то напоминает. Только вот вспомнить, что именно.

— Кто знает… Но в любом случае с ним предпочитают вообще не встречаться, потому что сейчас Мирунгша — одно из чудовищ нашей империи. Возможно, ты с ним даже встречалась.

Встречалась… Встречалась…

Я нахмурилась, не решаясь пойти дальше и в то же время стараясь ухватить за хвост это странное чувство.

О… Точно же! Это было ещё возле моего поместья.

В Тайоганори есть те, на кого нельзя смотреть.

Они в сказках, легендах, преданиях.

Они выходят лишь тогда, когда чувствую запах тьмы и крови. На чей-то зов или по собственной воле.

У них нет спин, и сквозь решетку расколотых рёбер виднеется гниющее сердце.

Миру-то-минай — имя из древних свитков. Смотри-не-смотри — то, как называют их простые смертные.

С-с-смотри…

Они не произносят ни слова, но привораживают душу. И хочется всё бросить и взглянуть, хоть на долю секунды…