Мастер для эльфийки, или Приключения странствующего электрика

– Ты так и не сказал, куда мой брат делся.

Старшой искателей сел на корточки у огня и вытянул руки.

– В старую столицу пошёл. Там, грят, какой-то арсенал древних откопали, вот он и рванул со всех ног, пока ангел не разворошил. Мы не стали догонять этого неугомонного.

Из фургона спустилась полусонная Рина, завёрнутая в простыню. Застыла на секунду, привстала на подножке и достала складной стульчик, после чего присоединилась к нам. Девушка села рядом со мной.

– Никто никаких рабов не создавал. Это всё ересь.

– Нет, не ересь, – встала с места Килька. – Наш род уважаит прошлое, и я обязна всем рацказывать правду. А вы его забыли!

Я вздохнул, понимая, что сейчас не время религиозным скандалам. Даже если всё это действительно правда. Просто не время.

– Рина, не спорь. Пусть думает что хочет.

Зато Килька оживилась ещё сильнее.

– Ты ещё цкажи, что Земля плоцкая!

– Дура, – огрызнулась Рина, – Непорочные гаш заботятся о нас. И зачем нам рабы, если есть гомункулы и магия?

– Ложь! Гаш хотели править! И цейчас хотят! Процто затаились!

– Цыц! – рявкнул Самогоныч, – мне всё равно, кто кого создал. Завтра с тебя караси в масле и уха. Только без сахара и клубники, как в прошлый раз, а то знаю я вас, эльфов, даже шашлык в мёд макаете.

Килька притихла, зло ткнув веточкой в костёр, отчего к небу взлетал целый ворох искр.

– А что вам не спится? – раздался со стороны голос гнома-барсука.

– Холодно, – хрипло протянул в ответ Самогоныч, – да и неспокойно. Из-за миграции сусликов переживаю. – Старшой недовольно крякнул и покачал головой. – Ладно, Дед прав, надо спать.

Старшой снял с себя куртку, накинул на плечи Кильки и ушёл на своё место. Там укутался в одеяло и забурчал что-то неразборчивое.

– Точно дашь бластер? – шёпотом спросила Куня, сверкая глазами в темноте.

– Обещаю, – ответил я.

Орчанка уткнулась в заменяющий ей подушку мешок и шмыгнула носом.

– А вот орков никто не создавал. Мы вольный народ, – пробормотала она и затихла.

Я быстро доел мясо и картошку, выкинул остаток личинки, получил неободрительный взгляд Кильки и пошёл к своему месту. Подстилка сбилась, и спать было неудобно, теперь спину ломит. Поправив, лёг и укрылся.

Но сон не шёл. Привык, что немного сплю ночью, пока с рассветом не придёт холод, а потом в полдень, в тени. Даже поздней осенью и ранней весной, запасаясь палаткой, к утру вставал, чтоб растопить прогоревшую печь. Потом уже не ложился.

Костёр трещал, выстреливая искрами и бросая отсветы на фургон с кашляющей Кисой, тент, под которым примостились спящие, сидящих у огня эльфиек и насыпь дороги древних, возвышающуюся над нами. Где-то вдалеке выли волки. Рядом шумно фыркали и тихо всхрапывали кони. Уподобившись скакунам, храпели и гномы, устроившие лежбище под повозкой.

Я некоторое время глядел на Рину, сидящую ко мне спиной. Костёр подсвечивал длинные ушки, расплетённые тёмные волосы, контрастирующие с призрачно-белой швелюрой Кильки. Девушки о чём-то тихо спорили на эльфийском. Не знаю, есть ли у них один общий язык, или северные гаю понимают наречие лесных, но разговор был оживлённый.

В конце концов, достал из кармана дневник. Плевать, что он опасен для нервов, я хочу знать, чем всё кончилось.

«Сбой тегов», – пробурчала уже привычная неживая стерва, дав понять, что сейчас будет очередная лотерея. Из мешочка с воспоминаниями извлекут небольшой кусочек и дадут мне в качестве награды. Не хватает крика: «Выпало число тринадцать!»

Костёр быстро померк. Стихли голоса девушек и храп гномов. Я оказался во тьме. Сперва подумал, что дневник сломался, и даже появилось мысль, что я раньше не обеспокоился способом, коим можно оборвать иллюзии. Но вскоре рядом раздался голос здоровяка.

– Идут.

Это значило, здесь такая же темень, что и у меня сейчас.

Никита шевельнулся и приложил к лицу бинокль. Подумалось, что это глупая затея. Зачем бинокль, когда тьма, хоть глаз выколи? Но в окулярах вспыхнул свет. Сперва призрачно-зелёный, и стали видны фигуры, взгромоздившиеся на небольшую, плавно скользящую над дорогой платформу.

Окуляры снова моргнули, теперь фигуры причудливо окрасились красным, оранжевым и жёлтым, став похожими на раскалённые в печи заготовки.

– Второй, второй, я первый, начинам манёвр, – тихо произнёс Никита, зажав кнопку на рации.

– Клюнут? – переспросил здоровяк.

– Должны. Если не клюнут, поищем другой способ.

– Хорошо бы, – хрипло ответил здоровяк и сплюнул на траву, – а то надоело. Уже три недели ищем загашник с чёртовыми гаш. Половину состава потеряли. Два раза на пустые заминированные схроны натыкались. Сколько можно? Если и этот пустой, надо домой, людьми доукомплектоваться и припасы пополнить.

Никита напряжённо вглядывался во тьму, и вскоре чуть левее, среди деревьев, силуэты которых даже в этом причудливом бинокле оставались тёмными, раздались частые выстрелы. В чудной бинокль они виднелись ярко-белыми. Два подстреленных противника упали в траву.

Фигуры, в которых удалось опознать орков, быстро поспрыгивали в разные стороны и рассыпались по укрытиям. Почти беззвучно и безо всяких вспышек отрывисто засвистело незнакомое оружие.