Мастер и Маргарита

- Ну хорошо. Только не напрягайте мозг. Не выйдет сегодня, выйдет завтра.	'Well, all right. Only don't strain your head. If it doesn't come out today, it will tomorrow.'
- Он уйдет!	'He'll escape.'
- О нет, - уверенно возразил Стравинский,- он никуда не уйдет, ручаюсь вам. И помните, что здесь у нас вам всемерно помогут, а без этого у вас ничего не выйдет. Вы меня слышите? - вдруг многозначительно спросил Стравинский и завладел обеими руками Ивана Николаевича. Взяв их в свои, он долго, в упор глядя в глаза Ивану, повторял: - Вам здесь помогут... Вы слышите меня?.. Вам здесь помогут... вам здесь помогут... Вы получите облегчение. Здесь тихо, все спокойно. Вам здесь помогут...	'Oh, no,' Stravinsky objected confidently, 'he won't escape anywhere, I guarantee that. And remember that here with us you'll be helped in all possible ways, and without us nothing will come of it. Do you hear me?' Stravinsky suddenly asked meaningly and took Ivan Nikolaevich by both hands. Holding them in his own, he repeated for a long time, his eyes fixed on Ivan's: 'You'll be helped here ... do you hear me? .. . You'll be helped here . . . you'll get relief ... it's quiet here, all peaceful . .. you'll be helped here ... '
Иван Николаевич неожиданно зевнул, выражение лица его смягчилось.	Ivan Nikolaevich unexpectedly yawned, and the expression on his face softened.
- Да, да, - тихо сказал он.	'Yes, yes,' he said quietly.
- Ну вот и славно! - по своему обыкновению заключил беседу Стравинский и поднялся, - до свиданья! -он пожал руку Ивану и, уже выходя, повернулся к тому, что был с бородкой, и сказал: - Да, а кислород попробуйте... и ванны.	'Well, how very nice!' Stravinsky concluded the conversation in his usual way and stood up: 'Goodbye!' He shook Ivan's hand and, on his way out, turned to the one with the little beard and said: 'Yes, and try oxygen . . . and baths.'
Через несколько мгновений перед Иваном не было ни Стравинского, ни свиты. За сеткой в окне, в полуденном солнце, красовался радостный и весенний бор на другом берегу, а поближе сверкала река.	A few moments later there was no Stravinsky or his retinue before Ivan. Beyond the window grille, in the noonday sun, the joyful and springtime pine wood stood beautiful on the other bank and, closer by, the river sparkled.
Глава 9. Коровьевские штуки	CHAPTER 9. Koroviev's Stunts
Никанор Иванович Босой, председатель жилищного товарищества дома N 302-бис по Садовой улице в Москве, где проживал покойный Берлиоз, находился в страшнейших хлопотах, начиная с предыдущей ночи со среды на четверг.	Nikanor Ivanovich Bosoy, chairman of the tenants' association' of no. 302-bis on Sadovaya Street in Moscow, where the late Berlioz used to reside, had been having the most terrible troubles, starting from that Wednesday night.
В полночь, как мы уже знаем, приехала в дом комиссия, в которой участвовал Желдыбин, вызывала Никанора Ивановича, сообщила ему о гибели Берлиоза и вместе с ним отправилась в квартиру N 50.	At midnight, as we already know, a commission of which Zheldybin formed a part came to the house, summoned Nikanor Ivanovich, told him about the death of Berlioz, and together with him went to apartment no.50.
Там было произведено опечатание рукописей и вещей покойного. Ни Груни,	There the sealing of the deceased's manuscripts and belongings was carried out. Neither