Мастер Игры

Иногда и с нами такое бывает: выполняем какую-то ра­боту, казалось бы, блестяще, а потом с удивлением узна­ем, что другим все видится вовсе не в столь радужном свете. В такие минуты мы осознаем несоответствие меж­ду собственным эмоциональным восприятием нашей работы и объективной реальностью и радуемся тому, что отзывы окружающих помогают выявить недочеты, которых мы сами, возможно, никогда бы не отследили. Точно такое же несоответствие, однако, существует и на уровне общения. Люди видят наше поведение со сто­роны, и то, как нас воспринимают, почти никогда не со­впадает с тем, какими мы сами себя представляем.

Спо­собность посмотреть на себя глазами других — это настоящая сила и немалое преимущество для нашего со­циального интеллекта.

Мы получаем возможность ис­править свои недостатки, обижающие людей, увидеть свою роль в создании конфликтных и других негатив­ных ситуаций, более реалистично оценить себя.

Чтобы взглянуть на себя объективно, мы должны после­довать примеру Темпл Грандин. Начать этот процесс можно с анализа каких-то прошлых неприятных проис­шествий — предположим, кто-то саботировал вашу ра­боту, начальник уволил без видимых причин, с вами по­скандалил коллега. Лучше начать с событий, случивших­ся не вчера, а хотя бы несколько месяцев назад и уже «отболевших». Препарируя их, мы должны сосредото­читься именно на своей роли в возникновении или усу­гублении негативной ситуации. Проанализировав не­сколько таких инцидентов, мы наверняка уловим некую закономерность, выявляющую наш промах или черту ха­рактера, нуждающуюся в исправлении. Взглянув на эти события с точки зрения других участников, мы получаем возможность ослабить эмоциональные тиски, влияющие на нашу самооценку. Это помогает нам понять, какие ошибки мы делаем, почему делаем и как можем их ис­править. Можно также обратиться к мнению людей, ко­торым мы доверяем, и попросить их дать оценку нашим поступкам, убедив их предварительно в том, что дей­ствительно хотим и готовы услышать критику в свой адрес. Так, медленно и постепенно, мы будем учиться са­моотстраненности, которая позволит овладеть второй важной частью социального интеллекта — способностью видеть себя в истинном свете.

4. Проявляйте снисхождение к людской глупости

Иоганн Вольфганг Гёте — Йозеф Штернберг — Дэниел Эверетт

В 1775 году двадцатишестилетний немецкий поэт и ро­манист Иоганн Вольфганг Гёте (впоследствии фон Гёте) был приглашен в Веймар восемнадцатилетним герцогом Карлом Августом. Семья герцога прилагала старания, чтобы превратить тихий провинциальный Веймар в центр литературы и искусств, так что пребывание Гёте при дворе было весьма желательно для достижения этой амбициозной цели. Вскоре после прибытия литератора герцог предложил ему занять высокий пост в кабинете министров и роль личного советника, которые Гёте со­гласился принять, решив остаться в Веймаре. Поэт не только усматривал в таком назначении возможность но­вых впечатлений, но и надеялся, что его возвышенные идеи покажутся полезными правителю Веймара.

Сам Гёте происходил из зажиточной бюргерской семьи и не имел достаточного опыта общения с дворянами. Те­перь же, заняв почетное место при герцогском дворе, он быстро сблизился с аристократическим обществом. Од­нако не прошло и нескольких месяцев, как жизнь в Вей­маре стала казаться Гёте невыносимой. День за днем про­ходил у придворных в круговерти увеселений — карточ­ную игру сменяла охота, но главное, бесконечные пересуды, обмен слухами и сплетнями. Мимолетное за­мечание господина X или отсутствие госпожи У на ве­чернем приеме раздувались до событий великой важно­сти, и придворные не жалели сил, обсуждая, что бы все это значило. После посещения театра все судачили толь­ко о том, кто в чьем обществе появился, или досконально разбирали, как смотрелась на сцене новая актриса, но ни­когда обсуждение не касалось самого спектакля.

Если в разговоре Гёте позволял себе упомянуть о работе над какой-либо реформой, кто-нибудь из придворных вдруг начинал возмущаться, прикидывая, что грядущие изменения будут означать для того или иного министра, как пошатнется при этом его собственное положение при дворе, и идеи Гёте терялись в ходе пылкой и острой дискуссии. Да, он был знаменитым писателем, но это ничего не меняло, придворных не интересовало мнение прославленного автора известнейших в то время «Стра­даний юного Вертера». Куда забавнее было рассказывать прославленному романисту о своем и наблюдать за его реакцией. А их интересы, что ни говори, были ограни­чены тесным двором и интригами.