Мастер-класс по любовной магии

– Я виноват, что недооценил господина Штробера.

– Что?

– Уверен, это его рук дело. Ох, столько нехорошего мы выслушали в ваш адрес, если бы вы только знали… – Тэвилор скорбно опустил уголки рта. – Он с первого взгляда невзлюбил вас. Думаю, что и заявление подделал только для того, чтобы унизить. Ведь что может быть хуже, чем сначала взлететь, а потом разбиться вдребезги?

Гвен приподняла брови.

– Вы хотите сказать…

– Штробер поставил Мэри Мосс высокие оценки и закрыл долги. – Тэвилор показательно вздохнул. – Думаю, вы понимаете, что это означает.

Двумя часами позже, когда нервы немного успокоились, Гвендолин вернулась в комнату и поделилась последними новостями с кактусом.

Тот охал, ахал и восхищался людским коварством. В общем, был в полнейшем восторге от происходящего. Особенного словоизлияния удостоилась рыжая Мэри, которая тут же была возведена в ранг «первой на расстрел». Чем именно расстреливать предателей, он еще не придумал. Но учитывая, как многозначительно пытался отодрать острый шип от собственного бока, фантазия у кактуса имелась.

– Ты же не поверила директору? – придирчиво уточнил он у Гвендолин.

– Нет, конечно.

– Но сделала вид, что поверила?

– Сделала, – улыбнулась Гвендолин.

– Зачем?

– Я подумала, что из любой ситуации можно извлечь выгоду. И если уж дедушка решил меня сюда отправить, позволив делать что душе угодно… Надо этим пользоваться.

– О-о-о!

– Я докажу, что академия Лазурной Луны и в подметки не годится Масинской академии! – В глазах девушки зажегся предвкушающий огонек. – Я их уничтожу. Лишу права на преподавание.

– Правильно! Штробер самовлюбленный, но не подлый, – заметил кактус. – Вечно занят зельями и не видит ничего вокруг. Он не мог придумать изощренный план.

– И я так думаю. Кстати, надо бы дедушке написать письмо и кое-что уточнить. Как думаешь?

– Пиши, – кивнул кактус. – И про меня тоже упомяни! Я все-таки теперь этот… фамильяр.

Гвендолин разложила бумагу, покосилась на зеленого друга и хмыкнула. Да, дедушку определенно стоило предупредить.

Письмо с описанием всех событий было написано за десять минут. Еще полчаса потребовалось, чтобы спуститься на первый этаж и нанять гонца из почтовой службы.

А на обратном пути ее перехватил господин Амальдо.

– Госпожа Харт! – Сдвинув брови, он возвышался над ней на целую голову и выглядел довольно внушительно.

– Госпожа Харт, – чуть тише повторил он. – Среди преподавательского состава ходят слухи, что вы недовольны участием в конкурсе? Это правда?

– Слухи правдивы, – не стала отнекиваться девушка.

– Но как…

– Я не писала заявления. Там даже почерк не мой. Похож, но не мой. И при желании могу это доказать. Но не буду.

Кристиан прищурился:

– Значит, вы…

– Я же не полная идиотка, – ответила Гвендолин с улыбкой. – Но я знаю, кто все подстроил.

– Нужна помощь?

– Благодарю, но нет.

Она направилась в комнату, Кристиан пошел рядом. Его шаги, обычно размашистые, сейчас приноравливались к легкой поступи Гвендолин. И это не могло не понравиться.

– Вы будете за меня болеть? – спросила она.

– Обязательно. Тем более я уверен, что именно у вас больше всего шансов на победу, – признался Кристиан. – Вы настойчивы, талантливы и умеете не пасовать перед трудностями. А еще вы совершенно не обеспокоены произошедшим. И это удивительно.

– Беспокойство, господин Амальдо, – это пустая трата времени. – Гвендолин остановилась возле своей спальни. – А я предпочитаю действие.

Целую неделю в академии не стихали разговоры. Студенты бурно обсуждали трех претенденток на звание лучшей ведьмы и заключали пари на победу одной из них.

Мэри широко улыбалась. Она ни в какую не желала признаваться, что подделала заявление, и строила из себя верную подругу. Гвендолин морщилась, но терпела. План требовал наличия такой поверхностной особы, как эта рыжая девица.

– Тебе не противно? – спросил как-то кактус, поглядывая в окно на ругающихся Мэри и Ориона.

– Омерзительно, – призналась Гвен. – Не люблю подобных людей. Но, как говорит дедушка, врагов надо держать близко. Поэтому пусть будет на виду.

– Она вредная. И завидует тебе.

– Тоже заметил? – Девушка вздохнула. – А я надеялась, что показалось.

– Да тут даже гадать не надо! – воскликнул кактус. – Иначе зачем она тебя так подставила?

– По глупости. Или просто заставили. А может, обманули.

– Такую обманешь…

Игольчатый не любил Мэри. Слишком яро она обнимала его при каждой встрече, и даже иголки не помогали. Шальная девица.

– А как тебе вторая соперница? – Кактус вновь глянул в окно.

Гвендолин встала рядом.

– Брюнетка? Как там ее… Лавиния Ванчески. Вроде не дура.

– Одна из лучших учениц и бывшая любимица Штробера, – сообщил кактус. – С первого по третий курс ходила к нему на дополнительные занятия, а потом резко перестала.

– Почему?

– Слухи ходили разные, но что из них правда – неизвестно… Хотя я кое-что знаю.

Гвен взглянула на него с интересом:

– Расскажешь?

– Почему бы и нет. Расскажу обязательно, – прокряхтел кактус, растягивая трещину-рот. – Вот сваришь мне удобрение повкусней – и сразу расскажу. Надоело, знаешь ли, водой питаться.

– Эй, это шантаж!