Мастер крушений

– Потому что ровно семь недель назад «Изабелла» вошла в порт первой северной страны. Хочу узнать, кто сообщил моему брату о нашем возвращении. Больше никому не говори о своем поручении, Лисандр, и спасибо тебе большое.

Тибо хлопнул мальчика по плечу, и Лисандр полетел через лужайку, даже не оставляя следов-луж. Тибо проследил за ним взглядом и обернулся к Овиду:

– А ты, баталёр, следуй за мной.

– Я только этим и занимаюсь, ваше высочество. И куда мы теперь?

– На кладбище.

На кладбище! Овид всегда говорил, что войдет туда только вперед ногами, лежа между четырех досок. Помогите! Овид не хотел навещать мертвецов! Тем более недавно скончавшегося. Баталёр едва поспевал за Тибо, они миновали сначала альпинарий, потом розарий, потом рощу с ланями – и вот он, садик при часовне. Овид про себя ругался на все лады, стараясь придать себе мужества, но дорого бы дал, чтобы из охранника превратиться в кого-нибудь другого. Когда они подошли к решетчатой калитке в каменной ограде, он едва сдержался, чтобы не вцепиться в рукав принца.

В Краеугольном Камне покойников хоронили в том порядке, в каком они умирали, вне зависимости от того, кем они были при жизни. Отличали их только эпитафии (герцог Овсянский давно ломал голову, сочиняя свою). Могила Альберика оказалась рядом с могилой ткачихи. Тибо узнал ее издалека благодаря свежей земле и еще не увядшим цветам.

«Здесь лежит Альберик из Краеуголного Камня, верный супруг, любящий отец, справедливый и благородный правитель».

Тибо захлестнула волна щемящей грусти и горячей благодарности. Отяжелевшая от воды одежда давила на плечи, словно целое королевство. Он долго стоял и молча смотрел на могилу. Потом опустился на колени и закопал в ногах отца его любимую трубку. И тут же, словно в знак признательности, букет цветов сам собой придвинулся к Тибо. Тибо хотел его взять, не сомневаясь, что он послан Альбериком. Овид тоже так подумал – и напугался до дрожи. Однако букет не дался Тибо в руки, ветер понес его дальше, к другим могилам.

Тибо поднялся – руки грязные, коленки в земле.

– Все там будем, баталёр, – сказал он мрачно.

Это оказалось последней каплей для баталёра, тот помчался со всех ног к калитке, а Тибо поспешил за ним, как преданный слуга.

28

Колокол на Большой башне прозвонил полдень, взметнув в небо облако белых голубей, а в зале Совета за стол сели два принца и семь советников. Тибо пришел в жилете и рубашке, единственном, что у него осталось сухого. По крайней мере, на этот раз он был обут.

Тибо спокойно рассматривал портреты прежних монархов, Жакар гневался, раздувая ноздри, советники смотрели на дверь, которая не спешила впустить опоздавших. Стеклянная дверь символизировала прозрачность ведения административных дел в королевстве. Темная неотчетливая фигура показалась за ней. Послышался сухой стук.

– Кто смеет беспокоить Совет? – гневно вопросил Жакар.

– Заседание еще не началось, – спокойно возразил Тибо и пошел открывать дверь. – А-а, господин мировой судья!

– Простите за непрошеное вторжение, принц, – шепотом извинился судья.

Расставил руки, расправил мантию. Судья с большими круглыми глазами и пучками волос, торчащими из ушей, походил на филина. В руках он держал свиток, перевязанный черной лентой в знак того, что внутри содержится государственная тайна. Вытянув шею, судья с порога оглядывал залу Совета, ища глазами знаменитую коллекцию портретов, так как и сам был художником-любителем. Вернее, дилетантом.

– Входите же, входите, – пригласил его Тибо. – Какому доброму гению мы обязаны вашим визитом?

Судья вошел. Портреты так заворожили его, что поначалу он не мог вспомнить, зачем пришел.

– Что вам надо? – бесцеремонно спросил Жакар.

– Вынужден объявить о возникшем препятствии. Заседание придется отложить.

Жакар вскочил, опрокинув стул.

У Морвана екнуло сердце.

– Вы мешаете принятию решений государственной важности! – завопил Жакар.

Круглые глаза судьи округлились еще больше: никто и никогда не разговаривал с ним таким тоном.

– Попросим господина судью развязать черную ленту, – предложил Тибо.

Пока все шло так, как он планировал. Судья угрожающе потряс свитком.

– Позвольте, принц, ознакомить вас с содержанием рескрипта. Два советника только что арестованы в собственных домах. Им предъявлено обвинение в систематическом получении взяток – я подчеркиваю – на основании большого количества документов, подтверждающих вину. Они не смогут быть членами Совета до тех пор, пока не будет доказана их невиновность. Решение вынесено согласно существующему законодательству.

Все знали, что судья – человек справедливый и ответственный. Никогда никто не обжаловал ни единого из его приговоров. Однако Жакар посмел ему возражать:

– В отношении советников последнее слово за государем.

– Действительно, у государя есть право наложить вето. Но, насколько мне известно, у нас пока еще нет государя, ваше высочество.

– Сегодня Совет собрался, чтобы избрать государя. Верните советников, и у нас появится король.