Мастер на все руки (Jack of All Trades) (СИ)

- Не надо на меня так смотреть! – произнес тот склочным тоном, - Я не виноват, что этот чертов фитиль погас!

- А кто виноват?! – взорвался Норрингтон, - его святейшество Папа Римский?!

- Эй, не горячитесь! Возвращайтесь в укрытие, а я снова подожгу фитиль.

- Нет уж! – решительно заявил командор, - Теперь я сам возьмусь за дело!

- Бросим жребий, - Джек вынул из кармана монетку и легко подбросил ее на ладони. – Орел, или решка?

- Я не стану играть в ваши игры…

- Времени мало, командор. Орел, или решка?

- Хорошо. Орел.

- А вот и нет! – Джек разжал пальцы. – Вы проиграли и отправитесь в укрытие.

- Мошенник!

- Все! – Джек повысил голос, - Не забывайте, я здесь командую!

- Вы не успеете выбраться наружу, ведь фитиль теперь сгорит в два раза быстрее!

- Не беспокойтесь, - Джек одарил командора ослепительной улыбкой, - Я быстро бегаю!

Устроившись за знакомым уже выступом, Норрингтон проклинал себя, на чем свет стоит за то, что так легкомысленно попался на удочку Воробья и ввязался в это сомнительное предприятие; проклинал лорда Уилларда, губернатора Суона и, разумеется, Джека. Долгожданный взрыв прервал его внутренний монолог; земля ощутимо содрогнулась, и каменная крошка посыпалась командору за шиворот. Вскочив на ноги, он кинулся ко входу в тоннель.

Предрассветная золотисто – розоватая полоса прорезала горизонт. Стало светлее, что, однако, не улучшило видимость, поскольку все пространство вокруг входа было окутано не то дымом, не то пылью.

- Капитан Воробей! – позвал Норрингтон, ощущая нешуточное волнение.

Молчание.

- Капитан, где вы?

Им вдруг овладела уверенность, что Джек остался внутри. Он представил себе, как возвращается на корабль и сообщает всем о гибели доблестного пирата. А что же дальше? Ощущение потери было столь сильным и нежданным, что Норрингтон пошатнулся на миг, словно утратив опору под ногами.

- Джек, я же знаю, что ты выбрался! - яростно выкрикнул он, сжимая кулаки, - Проклятый пират, не вздумай бросить меня одного на это Богом забытом клочке суши!

Тишина. Норрингтон опустил голову, чувствуя пустоту внутри и слабость в ногах.

- Ап-чхи! – послышалось вдруг откуда-то сбоку.

Дым потихоньку рассеивался. Слегка покачивающаяся фигура Джека нарисовалась из этого марева, словно привидение. Джек был покрыт пылью, ссадинами и слегка прихрамывал, но в целом выглядел живым – здоровым.

- Ну? – он остановился перед Норрингтоном, обдав его насмешливым взором из-под густых ресниц, - Почему бы вам не сказать, как вы рады меня видеть?!

- У нас нет времени обмениваться любезностями, - командор уже вполне овладел собой, - нам предстоит…

Легкий свист прервал его речь; пуля, нежданно прилетевшая откуда-то сверху, высекла искры из каменного уступа, на котором они стояли. Вскинув головы, они углядели нескольких испанских солдат с мушкетами, приближавшихся к ним со стороны форта.

- О-о! – протянул Джек с непередаваемой интонацией, - Кажется, нам пора!

Путь, что ночью занял около получаса, они преодолели минут за десять, продемонстрировав приличную скорость. Испанцы не отставали; еще десяток преследователей появился с противоположной стороны, лишив их возможности воспользоваться прежней тропинкой, ведущей к морю и прижимая беглецов к обрыву.

- Командор! – окликнул Норрингтона Джек, что приволакивал левую ногу и слегка отстал. – Придется прыгать!

Норрингтон и сам понимал, что другого выхода нет, поэтому, приблизившись к краю обрыва, не колебался ни секунды. Ему пришлось пережить несколько жутковатых мгновений свободного полета, после которых упругие толщи воды приняли его в свои объятия. Слегка оглушенный падением, командор вынырнул на поверхность, выплюнул солоноватую горечь и, углядев неподалеку голову Джека, изо всех сил погреб к лодке, что виднелась метрах в пятидесяти. Пули свистели совсем рядом, слегка нервируя, шлепались в воду с легким плеском. Уже приближаясь к лодке, Норрингтон оглянулся и увидел, как Джек медленно уходит под воду, а по поверхности расплывается алое пятно.

- Ч-черт!

В несколько гребков он достиг того места, где только что виднелась голова капитана и нырнул, набрав в легкие побольше воздуха. Джек еще не успел опуститься на большую глубину, так что командору не составило труда ухватить его за шиворот и всплыть на поверхность. Лодка оказалась совсем рядом; матросы живо втащили в нее Джека и помогли забраться Норрингтону.

Пока гребцы усиленно работали веслами, командор сидел на дне лодки, держа в объятиях безжизненное тело Джека; он вздрагивал от пережитого напряжения и силился отдышаться. У Джека дела обстояли похуже. Свинцовая бледность на его лице, что просвечивала сквозь бронзовый загар, а также зловещая багрово-черная дыра на рубахе, со стремительно расползающимся алым пятном вокруг – все это ясно указывало на то, что капитан Воробей отлетался. Вернее, отплавался.