Мастера Благого края (СИ)

Тьелкормо похлопал по шее своего жеребца, мысленно показав ему на бегущего в сторону владений Аулэ младшего брата. Серый всхрапнул, тряхнул гривой и в несколько махов догнал спешившего к отцу эльфёнка. Сильные руки подхватили брата и подсадили в седло перед Турко.

— Айя Курьо! Как думаешь, так будет быстрее?

Атаринкэ от неожиданности едва не взвизгнул, но сдержался.

— Конечно! Я сразу догадался, что это ты, — проворчал он, но как же можно подолгу злиться на брата, пусть он и обошёлся с тобой так бесцеремонно и подхватил под мышки, будто ты совсем малое дитя? Младший завидовал Турко и его путешествиям - торон мог отлучаться, не сказываясь матери, а лесах был свободен как ветер и знал там каждого зверя с его повадками, что восхищало любознательного Куруфинвэ. К тому же проехаться на скакуне брата, рождённом от самого Нахара, - праздник, так что он охотно положил руки на шею жеребца, тоже уговаривая мчать побыстрее, а сам обернулся к брату.

— К аммэ явились посланники из ваниар и просили атто прийти. Наверное, снова не могут сообразить, как выложить дуги свода. Вот я и вызвался сбегать за ним, а не то аммэ усядется с ними за стол, а я терпеть не могу их скучных речей о погоде.

Скоро перед всадниками показались холмы. Издалека они казались бессмысленным нагромождением обломков скал, но все в Тирионе знали, что это мастерская Аулэ под открытым небом - место, где он творил минералы и открывал своим ученикам тайны недр земли. Тут же были и кузницы, и множество мастерских, и печи такие огромные, каких не встретишь ни в одном доме. Сегодня Фэанаро как раз трудился подле одной из них, налаживая механизм.

Пламенный обычно ставил аванир, чтобы его никто не отвлекал от расчетов, но даже не видя детей, нолдо почувствовал их приближение. Мастер разогнулся и обернулся, вглядываясь в мчавшихся на одном коне двух всадников. Конечно, не узнать серебристо-серого Рингвэ, принадлежавшего третьему сыну, было сложно. А на седле перед ним сидел самый младший. Фэанаро махнул рукой, чтобы дети увидели, где он. Аккуратно, но споро собрал инструменты, и, когда сыновья были рядом, уже готов был отправиться вместе с ними домой.

— Айя! Это амьо вас прислала? Да, я опять забыл про обед, но тут была срочная работа.

— Айя атаринья, Курьо говорит, там к тебе какие-то посланники из Валмара прибыли. Я ещё дома не был, сам не видел, кто это, — пожал плечами Турко, не спеша ссаживать младшего с коня. В его поясной сумке лежали скромные дары леса, но братья получат их дома и оба одновременно, чтобы не было ссор и обид.

Тьелкормо поехал рядом с отцом шагом, не собираясь уезжать вперёд и делая вид, что ему очень интересно слышать об успешной отладке каких-то механизмов, о которых Мастер тут же начал рассказывать сыновьям.

***

— Прошу вас, следуйте за мной, — нолдиэ пригласила гостей пройти в дом и провела их в гостевые покои, оставив разглядывать пышное убранство комнат, не уступавших по роскоши покоям короля Ингвэ. За искусно вырезанными высокими створками дверей оказалась просторная купальня, в центре которой располагался бассейн из зелёного мрамора, а у стены нашлась чаша умывальника, в которую тут же полилась вода, стоило поднести туда руки.

Когда с омовением было покончено, в гостевые покои вернулась хозяйка, заставившая ваниар в очередной раз удивиться. Нэрданель успела переодеться в платье из нежно-зелёного шёлка, а рыжие волосы были освобождены от платка и украшены золотой сеточкой с вкраплениями изумрудов.

— Не хотите ли поужинать с нами, почтенные лорды? — поинтересовалась хозяйка, на чьей груди теперь поблескивало колье с искусно ограненными камнями под цвет её глаз.

— Благодарим тебя, леди Нэрданель.

Жестом указав посланнику в сторону открытой веранды, нолдиэ скрылась в дверях кухни, а ваниар важно прошествовали на террасу и в очередной раз восхитились скульптурой Нэрданели. У Морьо к тому времени отчаянно затекла шея, но маленькое представление того стоило - ожившее изваяние заставило гостей вздрогнуть, а Карнистир, подражая походке посланника, чинно проследовал на кухню, чтобы помочь матери накрыть на стол.

— Приветствую тебя, о Фэанаро Искусный! — посланник из Валмара поднялся, едва заметив идущего к дому хозяина. Из его уст полилась речь, вроде бы и плавная, и выверенная, но упорно вгоняющая в сон. Он то хвалил мастерство сына Финвэ, причем так долго, что это становилось почти неприлично, то начинал рассуждать об зодчестве, то упоминал валмарский дворец, и к чему все это, из-за расплывчатости слов было непонятно. Атаринкэ украдкой поглядывал на отца, который собственную скуку успешно скрывал.