Мастера Благого края (СИ)

— Танкавэ, йондонья, почему нет? Да и дедушка Финвэ всегда говорит, что рад слышать твои новые песни, — сам же Фэанаро не стал переодеваться: он и так был одет по случаю встречи с отцом и не собирался ничего менять в своем костюме. Вот только нужно взять что-то в дар младшему по случаю его помолвки. Куруфинвэ скрылся за дверью мастерской и разложил на столе готовые украшения, думая, что лучше подойдёт Ноло.

— Атто, аммэ, можно, я останусь дома с Курьо? — Тьелкормо встал из-за стола, привычно собирая грязную посуду и относя всё в мойку. — Мы с ним поиграем в охотника-добычу… или ещё во что-нибудь весёлое.

— Благодарю, сынок, — Нэрданель подошла к Кано, с нежностью погладив его по щеке. — Я уверена, что всем понравятся твои новые песни.

— Почему ты не хочешь пойти к дедушке? — Истарнэ отпустила Макалаурэ и обняла уже Тьелкормо. — Сделай это ради меня. Прошу.

— Эй, я вовсе не хочу оставаться дома! — возмутился Атаринкэ и бросился помогать брату мыть посуду.

— Конечно, ты идёшь с нами, мой милый, — мать заключила в объятия и самого младшего из сыновей, звонко расцеловав его в обе щеки. — Пойдём, переоденешься.

— Хорошо, амиллэ, я пойду во дворец. К деду я хочу, но не когда вокруг него шумная толпа гостей, пришедших поздравлять дядю, — кивнул Турко и ушел переодеваться.

Вскоре он уже шагал рядом с родителями и братьями в направлении центральной площади, над которой возвышалось Древо, празднично украшенное фонариками и лентами. Ещё издалека до него стала доноситься весёлая музыка, и хмурый Тьелкормо улыбнулся: он любил танцевать, а поздравить можно совсем коротко и быстро покинуть стены дворца.

Кано нравились празднества, а ещё больше нравилось петь на них, но большой толпы он не любил, как и Тьелкормо: для хорошего исполнения нужно было сосредоточиться, а довольно часто этому мешали снующие вокруг гости и верные. Нежные объятия аммэ и её счастливый взгляд в предвкушении празднества создали вокруг Певца атмосферу веселья и радости, вселив в него надежду, что выступление пройдёт просто замечательно.

Во дворце Нолдорана было столпотворение от желающих поздравить Нолофинвэ и Анайрэ, но все они расступились, когда по широкой лестнице на парадное крыльцо взошло семейство Фэанаро. Финвэ с раскрытыми объятиями вышел навстречу, приветствуя дорогих гостей, словно они не виделись днём, когда старший сын принёс новую статую для парка. Извинившись за опоздание к началу торжества, Фэанаро вручил младшему брату небольшую шкатулку, в которой на синей бархатной подушке лежал массивный перстень с сапфиром; Нэрданель подала второй ларчик возлюбленной Нолофинвэ, от всей души пожелав им счастья и любви.

Атаринкэ, до этого державшийся позади, теперь вышел вперёд. Как изменился облик зала, когда Телперион сменил свет Лаурелина! Разного цвета фонарики создавали ни на что не похожую атмосферу, в воздухе стоял шум множества голосов, но и он был мелодичным, а на его фоне слышались переливы музыки.

Раньше пышные торжества восхищали Морьо блеском и пестротой, но теперь вид по-павлиньи разнаряженных гостей вызывал одну досаду. Впрочем, всё, что встало бы сейчас на пути Карнистира к Валмару, могло лишь мечтать о прощении. Но не оставаться же играть с Атаринкэ и весь вечер зевать от скуки! Теперь изволь бормотать поздравления и всех припоминать по именам… Справедливости ради, дядя Нолофинвэ неплохо придумал, позвав Нельо помочь: теплые, как улыбка самого Майтимо, огни озаряли танцующих, разом делая их лица светлее и красивее. Закончив с поздравлениями, Морьо по совету аммэ кинулся к бабушке с дедом, чтобы поговорить с ними не по дворцовому этикету. Но если Турко пойдёт танцевать, пропустить это будет нельзя. Во-первых, в чем Карнистир ни за что не признался бы, изящество Светлого любого могло заворожить, а во-вторых, как иначе потом подшучивать над братом, пророча каждую партнершу по танцу ему в жены?

Когда отгремели здравицы в честь виновников торжества, Фэанаро с улыбкой извинился перед отцом и, взяв с подноса два кубка мирувора, пошел искать куда-то исчезнувшую супругу. В праздничной толпе это было сделать сложно, поэтому Пламенный во время поисков с интересом разглядывал проделанную Нельо работу. У старшего сына всё получилось отлично – а вот впереди полыхнула огнём медь волос Истарнэ. Приветствуя знакомых мастеров и друзей, Фэанаро всё-таки смог подойти к ней и её родным. Громко поздоровавшись с семьей Махтана, протянул жене одну из чаш.

— Мелменья, пойдём потанцуем?

— С радостью, мельдо, — Нэрданель подала мужу руку, и они огненным вихрем ворвались в самую середину танцующих.

Атаринкэ, до этого бродивший меж огромного числа гостей, сразу заметил, как вокруг вышедших на середину зала отца и матери образовалась пустота. Эльфёнок залюбовался, как красиво сливаются всполохи огней с цветом волос аммэ, рыжих, почти золотистых, и её зелёным платьем: всё вместе походило на распускавшийся в руках Мастера диковинный цветок. А как родители грациозно и быстро двигались! До сих пор Курьо редко видел чьи-либо танцы, где так ярко горела бы любовь друг к другу.