Мастера и шедевры. Том 2

«Лишь редкие художники, такие, как Суриков, способны построить мосты из глубокой древности до наших дней и бесконечно вперед — в вечность. Никакие славянофильские рассуждения не способны были открыть такие прочные, кровные жизненные связи между вчерашним и нынешним днем России, они тогдашние люди, но они в то же время, несомненно, родные наши отцы…»

Особенно важно сегодня понять колоссальный труд души, мастерство станковой живописи, а главное, то, что «Боярыня Морозова» — изумительная, величественная картина.

В. Васнецов. Богатыри. Фрагмент.

«БОГАТЫРИ»

Ахтырка близ Абрамцева. Здесь в 1880 году жил Виктор Васнецов. Он работал в ту пору над своей знаменитой «Аленушкой». Писал этюды чудесной природы в окрестностях Абрамцева.

Здесь судьба свела его с кружком Мамонтова.

Именно сюда частенько приезжали и подолгу гостили Илья Репин, Василий Поленов, Василий Суриков, Константин Коровин, Михаил Врубель, Михаил Нестеров.

Собирались, вечерами слушали сказителей древних былин.

Восхищались народными певцами.

Читали вслух Тургенева, Пушкина, Фета. Словом, в Абрамцеве царил дух преклонения перед великой культурой Руси.

Виктора Михайловича Васнецова сразу очень полюбили. В этом коренном вятиче быстро почувствовали своеобычного, почти сказочного мастера. Могучего и в то же время нежного, наполненного какой-то неподдельной, цельной, доброй романтикой вечно юной Отчизны.

Именно для него построил Мамонтов просторную светлую студию, где художник начал писать свой огромный холст «Богатыри»

Творил его неотрывно.

Год, другой, приводя всех в удивление своим неистовым и радостным трудом.

Картина была уже почти готова.

Друзья восхищались ею.

Но Виктор Михайлович не спешил показывать ее на выставках, несмотря на уговоры близких. «Нет, подожду», — говорил он. В этой неспешности — совестливость души живописца и богатырская ухватка истинного мастера. Автор хотел достичь впечатления подлинности былинного чуда.

В его ушах звучали слова Гоголя, который писал:

«Здесь ли не быть богатырю — когда есть место где развернуться и пройтись ему».

Это волнующее художника, возвышенное, эпическое ощущение Родины не покидало его весь долгий срок созидания картины. Он чувствовал душой огромную, тяжкую ответственность.

Желание спеть ярче, чище, светлее песнь о любимой Родине, ее народе.

И святое, гражданственное устремление не позволяло Виктору Васнецову скомкать, смять эту задачу. Раньше времени он не смел остановить бег воображения.

Вот воистину пример подлинно творческого отношения к своему детищу. Об этом стоит сегодня подумать некоторым любителям скороспелых и сырых полотен.

Ныне условия для создания этапных, глубоких, серьезных станковых картин ныне ничуть не хуже, чем у того же Василия Сурикова, который писал «Боярыню Морозову», поставив колоссальный холст в маленькой мастерской и разместив картину по диагонали помещения. А ведь теперь мастерские за сто квадратных метров не редкость. .

Но вернемся в Абрамцево. Душой известного нам кружка был Савва Мамонтов.

Он, по словам К. С. Станиславского, «интересовался всеми искусствами и понимал их».

Чувство меры, ощущения стиля, преданность отечественной культуре помогали Савве Ивановичу создать атмосферу, где расцвели такие таланты, как Виктор Васнецов, Михаил Врубель, Валентин Серов, Исаак Левитан.

Однажды решили поставить «Снегурочку» Островского. Древнерусский фольклор. Языческий пантеизм. Наивная прелесть обитателей Берендеева царства. Вся добрая народная поэзия будто выпелась в эскизах Виктора Михайловича к этому спектаклю. Это было новое открытие мира старины.

В. Васнецов После побоища Игоря Святославича с половцами. Фрагмент.

Идею «весенней сказки» претворило сердце большого художника. Словно ожили Снегурочка, Лель, Весна, озаренные Ярил ом-Солнцем.

В этих работах мастера сказались его великолепный опыт и знание архитектуры, народного творчества русского Севера, а им, в свою очередь, способствовало стремление абрамцевского кружка к собиранию предметов русской старины.

«Во всех этих донцах, вальках, с бесхитростными надписями «кого люблю — того дарю», в ларчиках, в коньках на крышах» было что-то свежее.

Виктор Михайлович не копировал, он создавал небывалый новаторский стиль. Его прекрасные акварели воплощали наивные грезы о прелестном, радостном, безоблачном бытии.

Певуч, красочен, мажорен язык его творений.

Взгляните на фасад Третьяковской галереи, построенный по его эскизам, и вы поймете правду таланта Виктора Михайловича.

Игорь Грабарь свидетельствует:

«Васнецов своей постановкой «Снегурочки» в половине восьмидесятых годов произвел такое огромное впечатление на всех, что многие только и бредили русскими мотивами. В моду стали входить русский узор, кустарные изделия, молодые художники… усердно изучали… старинную резьбу, набойки и вышивки».

В самый канун нового, XX века Виктор Васнецов пишет станковую картину маслом. Это был 1899 год.

«Снегурочка»…

Зима. Ночь. Луна озаряет сугробы. Темный лес.

На серебристую поляну выбежала девушка.

Хрустит морозный наст. Пушистая шубка, шапочка с меховой опушкой. Теплые варежки.